Время вестников (сборник): Законы заблуждений. Большая охота. Время вестников

В невообразимо далёком Лондоне, столице королевства Английского, начались Рождественские празднества. Неслышно сыпался с низких серых небес белый снег, мелодично перезванивались колокола, служились благодарственные молебны, шумели за праздничными столами гости. На дверях любого жилища — от замка до бедняцкой хижины — появились традиционные ветви вечнозелёных остролиста и тиса. Спаситель вновь пришёл в грешный мир, и многие смертные уповали на то, что следующий год окажется не в пример лучше предыдущего.

Константинополь, столицу Византийской империи, заливало дождём. Налетевший с Чёрного моря холодный шквалистый ветер метался по улицам, срывая с деревьев уцелевшие листья и гоняя мусор. Частые струи назойливо барабанили по свинцовой черепице. Рычала сливающаяся в клоаки мутная вода, и до здешнего Рождества оставалось двенадцать дней. Мессир Гай Гисборн весьма удивился, узнав, что греческое летоисчисление так сильно разнится с принятым на его родине. Лев Треда объяснил франку причины, ссылаясь на разногласия между папой Григорием Гильдебрантом, установившим канон отсчёта дней и лет для жителей Европы, и императором Юлианом, не пожелавшего следовать римскому порядку. Сэр Гисборн смиренно выслушал, кивая, но мало что понял.

Он задремал под рокот ливня и очнулся под монотонный шуршащий звук капель, стекающих по промасленному отрезку шёлка в полукруглом окне. Представшие рассеянному взгляду Гая предметы остались неизменными: шёлковый золотистый балдахин в россыпи бирюзовых цветов и четыре поддерживающих его витых столбика. Дальняя стена, потрёпанный арабский ковёр в тёмно-алых и чёрных тонах. Ближняя стена с окном, сквозь которое проникает немного света и доносится мерный шум ливня.

Четвёртый день он безвылазно жил в этой комнате, не испытывая ни малейшего желания покидать её или раскаиваться в недостойном рыцаря поведении. Четвёртый день сумасшедшего, какого-то языческого счастья.

Четыре дня и ночи, проведённые рядом с Изабель. С Зоэ — таким оказалось её настоящее имя. С Зоэ из рода Склиров — Зоэ Склиреной.

Нынешним сереньким утром Гай наконец-то проснулся самостоятельно, а не от тычка острым локотком в бок. Зоэ спала. Во сне подвижное личико ромейки сделалось очень спокойным и строгим. Почему-то она казалась старше своих законных лет.

Беззвучно ухмыляясь, мессир Гисборн осуществил давно задуманную маленькую месть. Вытащил из кошеля и аккуратно пристроил на узорчатой подушке Зоэ четыре тускло блестящие монеты с изображением восседающей на троне фигуры. Закрыл глаза и прикинулся спящим, на всякий случай приготовившись к поспешному бегству в дальний угол комнаты и обороне от разъярённой девицы.

Рыжая сонно заворочалась, наткнулась ладонью на холодную монетку и мгновенно очнулась. Имелась у ромейки такая полезная способность.

— Это что? — она поднесла золотой кружок ближе к глазам. Повертела так и сяк, изучая неожиданную находку. — Одна, две… четыре. Гай, не притворяйся. Я знаю, ты не спишь. Что это такое, я тебя спрашиваю?

— Деньги, — невинным тоном откликнулся ноттингамец. — Четыре номизмы. Доброе утро.

— А почему только четыре? — сдвинула брови Склирена.

— Сама говорила, по здешним ценам ночь без изысков стоит одну номизму, — въедливо напомнил мессир Гисборн. — Мне вдруг пришло в голову, что мы провели тут уже целых четыре ночи, а я до сих пор ничего тебе не заплатил. Вот, теперь мы в расчёте. Четыре номизмы потому, что никаких обещанных изысков на античный лад я совершенно не заметил. Потом непременно попеняю хозяйке, как та скверно обучает своих девушек.

— Ах, ты! — в голову франка полетела подушка. Зоэ хихикнула, сгребла монеты в горсть и швырнула на пол. — Нахал! Римских изысков ему подавай! А ты подумал, каково пришлось мне? Я ведь до сих пор в себя придти не могу! Ночами снятся кошмары о том, что меня посадили на необъезженного жеребца и заставили сделать десять кругов галопом по Ипподрому!

— Ну уж и необъезженного, — Гай тщетно попытался скрыть смущение под напускной деловитостью. — Между прочим, всё не успеваю спросить. У тебя есть родственники? Отец, мать, дядя, хоть кто-нибудь?

— Зачем тебе понадобилась моя родня? — искренне удивилась бывшая Изабель.

— Чтобы просить твоей руки, разумеется! — фыркнул мессир Гисборн. — Нельзя ведь всю жизнь провести в доме свиданий. Выйдешь за меня замуж, Зоэ?

— Спроси через неделю, я пока поразмыслю, — съехидничала рыжая девица и погрустнела: — Нет, Гай, теперь у меня никого нет. Никого и ничего. Матушка ещё лет десять тому изнурила себя постами, молитвенными бдениями и бесконечными паломничествами. Отец погиб в захудалой крепостце на восточных границах. Был брат, Алексис… не думаю, что он ещё жив, хоть и надеюсь. Была усадьба в Константинополе и земельные участки в феме Пафлагонии — наверняка реквизированные в императорскую казну. У меня остался только Треда, наш бывший управляющий и мой воспитатель. Обратись к нему. Думаю, он с превеликим удовольствием вручит меня тебе. Ты ему понравился. Кирие Лев весьма уважает таких людей, как ты — упорных в достижении поставленной цели.