Время вороньих песен

Поскрипывали цепи качелей, постукивал ветками с набухающими клейкими почками клен. Бороздки на ручке трости впились мне в ладонь, так сильно я ее сдавила. 

– Как его звали? – глухо спросил Пешта.

– Почти как вас. Уорен. И он так же не умел улыбаться, – ответила я и, выдохнув, ослабила хватку. У меня больше не было тайн.

– Уорен, а дальше?

– А дальше я не успела. Умерла. Вы будто не очень-то удивлены. – Я настороженно покосилась на Ворнана.

– Не очень, ведь я был на вашей казни и слышал, что вы говорили.

– Не настолько громко, чтобы было слышно на балконе, где вы стояли.

– Но вы же услышали, когда я просил обернуться, почему бы мне не услышать вас?  

– Зачем вы вытащили меня оттуда, Ворнан? – я развернулась к нему и уперлась ногой, останавливая качели. 

– А зачем вы прятали меня у себя в доме?

Руки ведьмака были самодовольно скрещены на груди, а бровь над темным глазом ехидно приподнята. У меня внутри вскипало знакомое азартное чувство.

– Я… Я вас…

– Ненавидите. Я помню. Однако Мартайну вы вернули подарок, а мне – нет.

– Я вернула.

– Мой первый подарок.

– Я не знала, что это вы.

– А это не важно, – заявил он и улыбнулся.

Действительно. Это было не важно. Важно было, что он стоял напротив и улыбался так, как я хотела увидеть. В небе посветлело и в разрыв облаков брызнуло светом, на мгновение вызолотив глаза. 

Улыбка померкла.

– Подарки, – странным голосом произнес он, и сделалось зябко, будто за моей спиной распахнулась бездна, – дары… Ключи. Мертвое железо и дерево – это Ее дар для Ферка, серебро и кость – для Эйш, рубин и обсидиан – для рода Драгул. А темное пламя – это Крево, носители сути Ловца Душ и преграда для его воплощения в мире живых… Останьтесь здесь.

Он развернулся, чтобы уйти, но я схватила его за рукав.

– Нет. Меня это тоже касается не меньше вашего, Ворнан. А может и больше. Потому что звезда во тьме – Элена – это я.

– Я ведь могу просто бросить вас тут, – ворчал ведьмак, шлепая босыми ногами по дорожке в дому.

– Не бросите, – отозвалась я шагая следом.

– Не слишком ли самонадеянно? – спросил он, оборачиваясь перед тем, как толкнуть дверь.

– Нет. Мало ли, что я тут без вас учуж… учудю.

Пешта посмотрел на меня вороной, вздохнул, вошел в дом, быстро миновал коридор и прошлепал к лестнице, нимало не смущаясь, что оставляет на ковре следы. От моих ботинок и то меньше грязи было. 

Поднял ногу на ступеньку и замер.

– Но почему Дат-Кронен? Что в нем такого особенного? Только потому ,что Огаст там жил? И с какой дури конгрегация выкупила все закладные на дом и земли.

– Не особенно в курсе, кто такой Огаст, – отозвался сверху Хоран, – но в Дат-Кронен самое большое и самое бесполезное месторождение мертвого железа в Нодштиве. Добывать невозможно из-за сети природных пещер – один неудачный взрыв, и там будет дыра размером с озеро Сир-Ирен. Зато сама руда так дивно смешана с прочими минералами и металлами, что эффект получается совершенно уникальный: внешняя магическая блокада при исключительной внутренней проводимости. Как щит с проницаемостью 0-1. Одолжить вам экипаж, Ворнан, или снова на крыльях?...

8.6

– Я здесь не останусь! – ворвалась я следом за ним в его комнату. 

Шаль зацепилась за ручку, слегка меня притормозив, и так и осталась висеть там паутиной поперек входа.

На лестнице Ворнан закономерно меня обогнал. После слов Хорана он сделался таким мрачным и решительным, что я забеспокоилась. Застала его в процессе экипировки. Он инспектировал содержимое карманов и даже успел обувку найти взамен потерянной в процессе трансформации.

Ведан дознаватель и надзирающий офицер, вот кто сейчас посмотрел на меня.

– Вы понимаете, что мне и ничего особенного не нужно? Я могу вас обездвижить, усыпить, ненадолго лишить памяти, много чего еще… Трость отобрать. Да даже замотать вас в покрывало будет достаточно, чтобы я смог спокойно уехать, не говоря уж о моих прочих возможностях в перемещении.

– Вы этого не сделаете.

– Почему?

– Потому что… – слова застряли где-то на полпути, а он ждал, пока я решусь продолжить.

– Вот поэтому, я хочу, чтобы вы остались. Но вы не останетесь, – усмехнулся он. – Проще толпу не-мертвых остановить, чем вас заставить сделать что-либо против вашей воли. Так и будете стоять? Или хотя бы оденетесь теплее.

– Это не уловка?

– Нет.

– Не врете?

– Не в моих правилах. Жду внизу.

Войдя к себе, я растерялась. Надеть наверх еще одно платье и прихватить оставленную на полу комнаты Ворнана шаль? Но когда постучалась служанка, держа в руках капор и старомодное, но красивое и теплое пальто, я даже удивляться не стала. Было не до того. 

Громкие голоса застигли меня на полдороги к лестнице. В груди что-то оборвалось. Один голос был Ворнана, а второй…

– Холин… За какой бездной ты в это полез?

– А что, по-твоему, мне было делать, если на улице в Карнэ меня в полубессознательном состоянии после двух суток на ногах отлавливает юное дарование и, запинаясь, пытается иносказательно дать понять, что ты очень даже не условно жив, не один и вовсю лезешь на частокол голой жо…

– Может ты все-таки войдешь и прекратишь вопить через порог? Хотя, что с некроманта взять…