Время жить. Книга вторая: Непорабощенные

Ночью разразилась гроза. Спать не то, что не хотелось, а скорее, не моглось, и Кэноэ, перестав бороться с собой, встал и распахнул окно в парк, то и дело озаряющийся лиловыми вспышками молний. В лицо сразу пахнуло прохладной свежестью и он, не удержавшись, протянул руку, пытаясь достать струйку дождевой воды, скатывающейся с карниза. Пальцы, к его неудовольствию, сразу же уперлись в невидимую упругую пленку: в открытом оконном проеме автоматически создавалось защитное гравиполе, непроницаемое не только для ночных насекомых, но и для боевых ракет.

Ну что же, значит, остается только смотреть. В конце концов, гроза над парком Императорского Дворца – явление редкое и необычное: как правило, наполненные электричеством тучи разряжались еще на дальних подходах к Столице, в худшем случае, проливаясь над ней только легким ночным дождичком.

В том-то и дело, что сегодня действуют другие правила. Гроза перед свадьбой – к счастью. Говорят, в грохоте грома и вспышках молний в душе человека сгорают все его грехи и неприятности, а сам он очищается для новой жизни, словно пыльная листва деревьев под освежающими струями ливня…

Надо понимать, "Климатекс" опять постарался. Позвонить, что ли? Поинтересоваться, как им удалось подстроить такую роскошную грозу точно к нужной дате? Завтра же…

Увы, завтра на это не будет времени. Завтра – канун дня Праздника Спелых Ягод, день его свадьбы. Его и Кээрт.

Кэноэ почувствовал, как его охватывает неприятное томление. Он опять ощущал себя марионеткой, игрушкой в руках неких чужих сил, предписывающих, что и как ему делать. Даже гроза, и та была бутафорской, невзаправдашной. Ненастоящей…

Последние две дюжины дней он жил настоящей жизнью, целыми днями пропадая в доме Грауха в Старом Городе и вживаясь в совершенно новый для него мир. Теперь он добирался туда не на автобусе: в небольшом гараже рядом с тайным выходом из Дворца прятался его собственный гравикатер, которым он владел на правах почетного председателя Императорской страховой компании.

Как не странно, эта затея, вначале казавшаяся ему пустой авантюрой, успешно развивалась. Слухи о ней разнеслись по Старому Городу буквально со скоростью звука, и уже в первую же декаду от клиентов не было отбоя, а первые лица местного делового мира выстраивались в очередь, прося взять и их в долю. Кэноэ старался вникать во всё, и часами напролет он просиживал за чтением документов и финансовых отчетов, разговорами с Граухом, терпеливо рассказывавшим ему о методах ведения бизнеса, беседами с членами совета директоров компании, посвящавшими его в законы и правила этого мира. Несколько раз он участвовал в церемониях открытия новых отделений, и хотя никто не представлял его публике как принца Императорского Дома, он все равно слышал вокруг себя восхищенный шепот, переходящий в немое почтение. Иногда он сам пугался такого роста своей популярности и с тревогой думал, как отнесутся к этому во Дворце или Управлении Императорского Двора, но там пока все было тихо.

Зато он впервые занимался настоящим делом и был рад этому. К нему уже не раз обращались с вопросами и спрашивали его мнение во время дискуссий и споров, а однажды, предложив более простую и логичную схему определения суммы ежедекадных взносов, он впервые почувствовал, что даже многоопытные бизнесмены Старого Города воспринимают его не как формального главу предприятия, но как настоящего лидера.

А позавчера у него появились новые дела, заставившие его впервые уяснить, какой острой может быть нехватка времени. Победоносный Имперский Военный Космофлот вернулся в Метрополию после завершения филлинской операции, и Кэноэ провел целых полдня с маршалом Гдэаском, слушая его рассказы о далекой планете и населяющих ее людях и постепенно заражаясь идеей совместного исследования Дальнего Космоса вместе с филитами. Гдэаск тогда поделился с ним и копией своего проекта, и различными описательными материалами о Филлине, но три кристалла записи до сих пор лежали на столе у Кэноэ, не забытые, но и не просмотренные.

Будет ли у него вообще возможность заняться Филлиной? Кэноэ откровенно страшила завтрашняя свадьба. Уж не потому ли все так снисходительно относятся к допускаемым им вопиющим нарушениям порядка (а по-другому его деятельность в Старом Городе и не назовешь), что считают их обычными мальчишескими выбрыками перед размеренной семейной жизнью?

И вообще, какой будет его совместная жизнь с Кээрт?

Благодарение Звездам, они в последнее время стали не чужими друг другу, но хватит ли этого, чтобы быть по-настоящему близкими? Конечно, правила приличия не вынуждают его проводить все время рядом с молодой женой – вон, например, его родители живут каждый отдельной жизнью и общаются друг с другом, как правило, только за обедом, да во время семейных празднеств. Но будет ли это честно по отношению к самой Кээрт? Она ведь не виновата, что именно на нее пал чей-то холодный и расчетливый выбор…