Время жить. Книга вторая: Непорабощенные

— Что вы, господин суперофицер третьего ранга! Просто хочу напомнить, что наши отношения несут в себе не только взаимную выгоду, но и взаимную ответственность. И не беспокойтесь так о доставке груза, право слово! На Филлине все системы контроля находятся еще в самом зачаточном состоянии, и обойти их не представляет ни малейшего труда. А на Тэкэрэо у меня все схвачено. Конечно, существуют печальные случайности в виде ваших коллег по Службе, но ведь такой риск есть всегда, верно?

— Ладно, тьма с вами, — проворчал эсбист. — Я найду для вас семь или восемь дюжин. Но не по двести, а по двести шестьдесят.

— О, это другой разговор! — обрадовался суперкарго. — Двести тридцать, и мы в расчете!

— Ладно. Завтра вечером я вызову труповозку и сообщу вам по браслету. С ее водителем договаривайтесь сами. И помните, после того, как филиты окажутся за воротами, они официально мертвы! Так что, в случае чего, выкручивайтесь самостоятельно.

— Вы так добры, господин суперофицер третьего ранга! Пожалуй, и филиты, если бы знали, оценили бы ваш гуманизм. Подумать только, вместо безвременной смерти и мусорного конвертера – увлекательная поездка на другую планету и много здоровой работы на свежем воздухе!

Глава 70. Прыжок в неизвестность

Очередной бесконечный день подходил к концу. Времени у них опять было в избытке, и они бесцельно растрачивали его, разменивая часы на уходящие в пустоту минуты, занятые (если здесь применимо это слово) ленивыми разговорами и пустяками.

Четырнадцать белых коконов до сих пор оставались на своих местах, безмолвные и пугающие. Правда, Рустен как-то полусерьезно утверждал, что порой слышит внутри них какое-то гудение и постукивание, но его слова больше никто не мог подтвердить. По ночам они тускло блестели в мертвенно-лиловом свете, и если кто-то просыпался и открывал глаза, то обычно уже не мог заснуть до самого утра.

Как ни странно, больше всех страдал бессонницей железный Эстин Млиско, и сейчас он дремал, зарывшись лицом в валик-подушку. Рядом тихо беседовали о чем-то Даксель и выздоравливающий Тухин, в углу Хеннауэрте Ленневере тренировала разговорный чинетский с Дилем Адарисом, Рустен и Тихи, как обычно, были поглощены друг другом, а фидбаллориец Карвен – Санни.

Все как-то были заняты, и Драйден Эргемар делал то, чем обычно занимался в такие минуты и часы: сидел на койке, полузакрыв глаза и скрестив ноги, и мысленно повторял очередной летный маршрут. Сегодня он выбрал полет до лагеря Хольна и никак не мог сосредоточиться. Пустыня была однообразной и сливалась в однотонную песочно-бурую пустошь внизу, а приметная скала-ориентир, похожая на четырехугольную храмовую башню, все никак не хотела становиться на место.

Наверное, поэтому Эргемар первым заметил, что что-то изменилось.

— Смотрите, — сказал он громко, показывая рукой в нужном направлении. — Нас, кажется, хотят выпустить отсюда!

Двое пришельцев, торопясь, возились с пластиковым пологом в дальней стороне их аквариума, там, где он вплотную прилегал к голой стене с одинокой дверью, ведущей в санпропускник. Наконец, им удалось соорудить что-то вроде переходной гармошки, и один из пришельцев, с трудом ворочая через толстый пластик, нажал на ручку двери. Чуть скрипнув, она отошла в сторону, и внутрь проникла легкая струйка чего-то банно-медицинского. После стерильной атмосферы аквариума этот запах показался необычным и резким до одури.

Примерно с минуту все смотрели на приоткрывшуюся перед ними дверь… к свободе? Нет, только в другую камеру их тюрьмы. Никто не решался идти первым. Раньше они мечтали вырваться из опостылевшей прозрачной клетки, но теперь она казалась каким-никаким, но убежищем, защитой перед неизвестностью впереди.

— Идите все в дверь, — недовольно сказал один из пришельцев в переводчик. — Быстрее!

Ему повиновались. Дилер Даксель медленно встал с койки и, не оглядываясь, медленно пошел вперед. Остальные потянулись за ним. Санни помогала идти еще не совсем оправившемуся после болезни Тухину.

За дверью ничего не изменилось. Та же анфилада комнат с различными аппаратами, гигиеническими принадлежностями и форсунками, из которых струился влажный, пахнущий лекарствами густой пар. Все с наслаждением сбросили с себя опостылевшие балахоны. После крохотной кабинки душевой с тепловатой водичкой и склизким полужидким мылом настоящая баня была удовольствием.

Но всерьез насладиться им не дали. Невидимые пришельцы через динамики ускоряли, торопили, подгоняли их, и после утомительной из-за своей поспешности процедуры десятеро голых людей оказались в небольшой прохладной комнате с широкими стеллажами вдоль стен. На стеллажах лежали кучи одежды, какие-то сумки, внизу в беспорядке была разбросана разнообразная обувь. Все было чистым, но каким-то затхлым, нежилым, словно пролежавшим кучей на каком-то складе многие дни подряд.

— Смотрите, это мой рюкзак! — вдруг удивленно воскликнул Диль Адарис. — Точно! И все вещи на месте!