Время жить (трилогия)

– Вот и отлично! – Кир Калансис стремительно встал из-за стола. – Цель есть, задачи поставлены, давайте же их выполнять! А вы, – повернулся он к Арнингу и Собеско, – готовьтесь к новой дороге. И пожелайте вашему вилкандскому другу скорейшего выздоровления!

– Неллью, к вам гости!

– Что? – Кисо Неллью приподнялся на локте здоровой руки. – Какие еще гости?

Сегодня он не ждал никаких посетителей. Ли вместе с Арнингом, Собеско и Линдом, завезя его в госпиталь, уехал в то место, где сейчас размещалась резиденция чинетского правительства. Так как это было только вчера, обернуться туда и обратно они никак бы не успели. Кир Гордис? Неллью очень сомневался, что ученый-атомщик, наверняка занятый важнейшими исследованиями, станет отрываться от них ради человека, с которым он был знаком менее двух недель.

Очевидно, санитарка ошиблась. Наверное, гости пришли не к нему, а к его соседу по палате – пожилому неразговорчивому чинету, лежащему здесь с переломом ноги.

Вздохнув, Неллью расслабленно откинулся на подушки, но тут же снова поднялся, забыв о своих ранах. В палату медленно и как бы немного смущенно входила тоненькая сероглазая девушка с рассыпавшимися по плечам золотистыми волосами. Из-под расстегнутого белого халата виднелись черные брюки и серый свитер.

У Неллью перехватило дыхание. Прекрасная незнакомка, образ его видений и снов, вдруг появилась перед ним наяву. Это было невероятно!

– Я думал, что вы – сон, – непроизвольно вырвалось у него. Все его умственные способности в тот момент были направлены на то, чтобы без ошибок произнести эту фразу по-чинетски.

– Вы разочарованы? – негромким мелодичным голосом спросила девушка, останавливаясь в двух шагах от изголовья его койки. – И что бы было, если бы я была только сном?

"Тогда я не захотел бы просыпаться", – хотел сказать Неллью. Он попытался перевести свою мысль на чинетский, но запутался в наклонениях и смущенно умолк.

– Я думала, что вы меня не помните, – девушка словно и не заметила его промаха. – Когда мы вас нашли, вы бредили. Ваш друг говорил, вы читали стихи. Что-то про ангела…

– Я все помню, – Неллью не мог оторваться от прекрасного лица незнакомки. – Ты мой ангел любви, залетевший на землю… Ты мой ангел мечты, что внезапно сбылась… Свет твоих серых глаз – из глубины вселенной… И летящих волос золотой океан…

– Очень красиво, – прошептала девушка. – А дальше.

– Я дальше не могу, – признался Неллью. – Это мой друг перевел на чинетский. Больше не успел.

– Тогда почитайте по-вилкандски, – попросила она. – У вас очень мелодичный язык.

– Я попробую…

Целых полминуты Неллью отчаянно собирался с мыслями, все больше впадая в панику. Он знал множество стихов, но в этот момент память словно изменила ему. Если бы девушка проявила хоть малейший признак нетерпения, он, наверное, так и не справился бы с волнением, но ясные серые глаза смотрели на него спокойно и ласково, и Неллью, наконец, сумел преодолеть ступор.

Начав с "Ангела", первое четверостишие из которого ему перевел на чинетский Ринчар Линд, он, постепенно воодушевляясь, прочитал еще несколько стихотворений, а затем закончил "Признанием в любви", от которого ему самому стало жарко. Если бы девушка понимала по-вилкандски, он никогда бы не решился произнести эти строки вслух.

Но она, к счастью, не понимала, иначе Неллью тут же на месте умер бы от смущения.

– Красиво звучит, – произнесла она. – Кто это написал?

– Это Корреоне, наш великий поэт конца прошлого века, – ответил Неллью. – Он еще писал прозу – романы, рассказы.

– А я знаю, – вдруг сказала девушка. – Я читала. "Пять минут после полуночи". Мне очень понравилось. Такая светлая книга и немножко грустная.

– Вам понравилось?! – обрадовался Неллью. – Правда? Мне тоже! Вы читали вторую часть?

– Есть и вторая? – заинтересовалась девушка. – Я не знала. Здорово!

– Она называется: "Светлый…"… Как это сказать по-чинетски, когда десять часов, но дня?

– Полдень…

– Да, "Светлый полдень", – Неллью старательно повторил чинетское слово. – У меня она есть… правда, только на вилкандском. Я взял ее из дома, когда мы уходили.

– А где вы жили? – тихо спросила она. – Тогда?…

– В Тарануэсе. Мы были летчики, "Элиэньети Виалакана". Потом, когда пришли пришельцы, – Воздушный мост. Нас стреляли пришельцы…

– Сбили, – тихо поправила она.

– Да, сбили… Мы вернулись в Тарануэс, но все уже улетели. И тогда мы пошли пешком. К морю, от моря… Потом прилетели сюда.

– Я до войны жила в Галане, – задумчиво произнесла девушка. – Училась в медицинском. Но вообще-то я сама из Фраувенга. Это такой большой порт на Срединном море. Такой же, наверно, солнечный и веселый, как ваш Лимеолан.

– Я родился в Лимеолане, – через силу сказал Неллью. – Но его больше нет. Мы садились там…

Он сделал неловкое движение, и его раненую руку пронзила острая боль. В глазах у него потемнело, а когда все снова пришло в норму, а боль утихла, он увидел, что девушка стоит на коленях возле его койки и осторожно поддерживает его голову.