Времяворот (СИ)

— Я объясню позже. — Как можно мягче улыбнувшись девочке, я повернулся к нелюдю:

— Грязно играешь…

— На победу. — Хмыкнул неприятель, приняв оскорбление за комплимент.

— А цена? — Звуки таяли где-то внутри, вырываясь изо рта жалкой пародией на нормальную речь.

— Нейтралитет. Удивлен? — Поинтересовался красноглазый, уловив мое потрясение. — Пойми, мальчик, ты — не более чем заноза, а не настоящая проблема. Заноза неприятная, но терпимая. И помощь от тебя будет такой же никчемной. Не мельтешить под ногами — лучшее, что ты можешь.

— Тогда последний вопрос: кого принесут в жертву костяной матери, и что станет с городом?

— Это два вопроса, но я отвечу. — Желваки твари напряглись, словно ему не хотелось говорить правду. — Город погибнет. Неминуемо. Что же касается жертвы… Знаешь ли ты, почему был избран на эту роль? Не отвечай, разумеется нет. Причина проста: первая костяная мать собрана из определенных людей. И их же стоит использовать для ее оживления. Если же они недоступны…

Чудовище замялось, я не перебивал. Уже зная, что не приму предложения, лишь желая уточнить, как глубоко может пасть разумное существо в своем непомерном стремлении абсолютного контроля.

— Если оригиналы не доступны, то следует использовать наилучшую замену. Родню. В твоем случае — сестру.

— Наделенную силой… — Догадался я, вспоминая умильную мордашку вечно раздраженной Сциллы. И тут же нанес удар. Не открыто болтающимся на поясе мечом, а припрятанным в складках хитона кинжалом.

Не имело никакого смысла состязаться с красноглазым в честном бою. И тем более не было резона соперничать с ним в магии. Но вот внезапность… Могла сработать лишь тактика крыс из трущоб, как говорили порой мои собратья по сословию, презрительно кривя высокородные физиономии. В отличии от меня, они никогда не встречались с вооруженными заточками оборванцами в темных закоулках. А вот я встречал.

Увы, Рубиноокий тоже.

На его бледное лицо упали багряные капли крови, а моя прекрасная рука (на этот раз левая) пролетела мимо уха.

— Сука.

Глядя за аккуратно кладущего на стол ножик нелюдя, я пытался зажать кровоточащую рану.

Враг опять победил. На этот раз окончательно.

Я снова потерял руку. На этот раз — навсегда.

Инси…

Инси атаковала. Безжалостно и внезапно даже для меня, прожившего бок о бок с ней множество жизней. Небрежно брошенное перед ней оружие вонзилось меж ребер негодяя, и тот, бешено заверещав, изогнулся дугой. Волна неудержимого колдовства устремилась от него во все стороны, круша древние витражные стекла, убивая разжиревших на храмовых харчах мух и вызывая раздвоение в глазах.

А когда шторм улегся, я набросился на беззащитную тварь. Без фокусов или маневров впиваясь залитыми собственной кровью пальцами правой руки в рубиновые глаза, прогоняя всю доступную сейчас силу прямо в мозг чудовищу.

Держу пари, в нормальной форме он легко отразил бы выпад. Но страшная даже для обычного человека рана обернулась для почти неуязвимого существа катастрофой. Метящий в боги зверь попросту отвык от боли и, не в состоянии совладать с чувствами, потерял контроль над окружением.

Жизнь погубившего судьбы миллионов людей демона оборвалась.

***

Я покинул Храм Великих Доменов лишь через полчаса.

Нет, мне не хотелось насладиться победой и попинать труп недавнего владыки мира ногами. Скорее наоборот, будь моя воля, и я давно бы оставил змеиное логово. Но, видимо, злая судьба окончательно возненавидела простых смертных. Последнее колдовство Рубиноокого не ограничилось перевернутыми скамейками и побитым стеклом. Главный удар обрушился на Инси, и теперь маленькая рабыня лежала на полу не в состоянии подняться. С изломанным позвоночником и смятыми ребрами, она могла только слабо улыбаться, а моя “помощь” сводилась к касанию остывающей ладошки и успокаивающим разговорам. Демоны и бесы, если бы я мог — отдал вторую руку, но поднял девочку из мертвых! А так…

Несколько раз в помещении появлялись люди в белых балахонах. Словно не веря случившемуся, они молча подходили к поверженному хозяину и так же молча убирались прочь, не рискуя нарываться на гнев победителя. В какие-то моменты мне хотелось сорвать чертову ткань с их лиц и поглядеть на ошарашенные рожи, но остатки человечности не давали бросить возможно самого близкого человека один на один с пустотой.

Я покинул Храмовый остров лишь когда дыхание юной луамки остановилась. Мы все-таки не смогли побороть проклятие. Древнее колдовство оказалось сильнее и забрало жизнь девушки. На этот раз навсегда. Обменяв свою чистую душу на черное сердце красноглазой нечисти, она спасла реальность. Написала последние строки хроники старого мира, открыв дорогу будущему. Я же просто поставил точку.

Многоточие. Как ни крути, по Сиере шастала еще одна древняя мерзость, чье уничтожение сейчас стоило дороже сотен тонн золота.