Времландия (СИ)

— Джон, я так устал от критики. Что бы я не делал, он найдёт к чему придраться. — Понедельный отхлебнул от бутылки, инкрустированной алмазами, — Бывает жёстко. А после этого… Не хочется. Жить сразу не хочется… — помощник Верховного уткнулся лицом в ладони и задрожал.

— Дай мне, — Джон выхватил бутылку из его рук. На самом деле он не пил, а только делал вид, — Давай уже спать, на рассвете всё изменится… — ласково, но с какой-то ехидностью пробормотал Джон и похлопал собутыльника по плечу.

— Допьём и разойдёмся…

Джон потряс бутылку, в которой плескалось как минимум полчаса пойла, взглянул на часы на стене и сжал горлышко покрепче.

— Прости, но у меня осталась всего половина от часа…

Понедельный не успел осмыслить сказанное, как на его голову обрушился удар. Осколки рассыпались во все стороны, а пострадавший отключился. Джон встал над телом как вкопанный. Никогда до того ему не доводилось применять физическую силу, и вообще, он считал это дело недостойным для интеллектуально развитых ходиков. Но обстоятельства требовали жертв. Де-ка проморгался, достал из ящичка стола зеркальце и поднёс ко рту пострадавшего. Расплывающийся по зеркальному полотну туман успокоил Джона, потому он взял себя в руки и обыскал карманы Понедельного, выудив оттуда связку ключей. И от своей опочивальни, и от покоев Верховного, и даже от спальни премьера и стражников.

Он разорвал простыню на лоскутки, связал ими Понедельного и вложил в рот кляп, а после, крадучись, вышел за дверь и запер её на замок, подёргав для верности ручкой. По коридорам гуляла тишина с нарастающим оттенком тревоги из-за периодического переминания ног стражников, что разносились эхом, отскакивая от коридорных стен. Время поджимало. Нужно было перевести часы в отрезке между сменами стражников. В 5:55 одна смена уходила, а в 6:00 просыпалась и спешила на пост вторая. Джон передвигался перебежками от одного угла к другому через лабиринты коридоров, патрулируемых стражниками. Он без заминок добрался до самого входа в Часовую башню, выглянул из-за угла, и его центральный механизм нырнул в пятки. Двое стражников с водоматами наперевес стояли с двух сторон, и даже если бы Джон умел становиться крыланкой, он бы не проскочил незамеченным. Потому оставалось надеяться, что между сменами он успеет взлететь на десять лестничных пролётов и отмотать шестерёнки назад. Джон нырнул за занавеску и стал ждать ухода караула.

Через несколько минут двое стражников, стуча отполированными сапогами, прошли мимо Джона и, сосчитав до десяти, учёная минутка выскользнула, забежала за дверь и побежала наверх, пролёт за пролётом. Ещё недавно Джон не мог без одышки подняться к себе домой, на третий, но сейчас, откормленный безлимитным маслом и окрылённый от впрыснутого адреналина, он переставлял ноги, не чувствуя никакой усталости. За две минуты до пробуждения второй смены стрелки на Часовой звезде пошли назад. Заводная головка была хорошо удобрена маслом, потому поддавалась без трудностей, и вереница тикающих звуков ласкала ушные перепонки.

Справившись с задачей, Де-ка запрыгнул пятой точкой на перила и скатился с десяти этажей по спирали, испытав давно утраченный детский восторг. Он в припрыжку проследовал по пустынным коридорам, запирая каждую встреченную дверь на ключ. С особым придыханием он запирал двери Полгодова и Годфри Года. Пожалуй, у него удалось сделать даже больше, чем он рассчитывал.

В то же время в освобождённых колониях центральные запчасти норовились вырваться из груди от беспокойства вперемешку с надеждой. Тысячи ходиков следили за стрелками, настойчиво идущими вперёд. И когда за мгновение до первого рассветного луча секундная стрелка дёрнулась, зависла, а после медленно отодвинулась назад, а дальше быстрее и быстрее, выходя на сверхзвуковую скорость начала отматывать время, в толпе раздались восторженные возгласы и улюлюканья. План сработал.

Годрик подошёл к Хмырю и хлопнул его по плечу.

— Прости за мои слова. Отлично сработано.

— Иначе и быть не могло, — стараясь сохранить невозмутимый вид, ответил Хмырь, но уголки рта предательски дёрнулись.

— У нас в распоряжении ещё целый час. Как насчёт покататься по моим штабам?

— Боюсь, после твоего заключения все распустили. Почти каждый день говорили о новых облавах…

— Знаю. Но, судя по намёкам моего адвоката, восьмой и тридцать шестой всё ещё функционируют. Проверим?

— Чем хронофаг не шутит, поехали!