Всадник

Наступил очередной вечер. Придворный мудрец Галиат поджидал «его» за стенами, на пятачке берега, в причудливой машине с рычагами. Он курил тонкую дымящуюся палочку (выглядело это так, будто он держал во рту благовоние) и задумчиво бормотал что-то о том, что «он» скорее всего поедет другой дорогой и что «такие, как он», вообще перемещаются отдельными дорогами. Тем не менее мудрецу оставалось лишь ждать, и Галиат, усмехаясь бесцельности своего предприятия, все-таки не двигался.

Тут на дороге, идущей от дворца к убогой, десятилетия назад разрушившейся пристани, появился доктор Делламорте. Как только вороной миновал ворота, стерегущие «пищевой ход», за ним поспешно упала решетка, вгрызшаяся в землю полукруглыми серпами. Всадник в плаще с низко опущенным капюшоном приблизился к машине Галиата и миновал его. Возле воды жеребец остановился, а всадник продолжал сидеть, как сидел, с опущенной головой. Мудрец выбрался из своего транспортного средства и подошел к фигуре на лошади.

– Доктор? – окликнул он всадника. – Это Галиат. Хранитель церемоний.

Капюшон немного повернулся в его сторону.

– Приветствую тебя, Галиат, умнейший из островитян, – ответил Делламорте глухо. – Ты поджидаешь волну?

– Нет, – отрицательно покачал головой мудрец. – Обитатели Рэтлскара не пересекают канал – там змеиная болезнь и непонятно что. – Он хмыкнул. – А ты ждешь волну?

Всадник будто нехотя спешился и отпустил жеребца щипать траву на обочине.

– «Непонятно что» – по ту сторону акведука, – отозвался он. – А за проливом, как это ни неприятно, – континент. От континента приходит волна, приносит вести и редкие специи для двора военачальника… свежий воздух, наконец. Я жду ее, да. Жду волну.

Галиат взглянул на Делламорте, впервые осознав, что тот явился из-за акведука.

– Э-э… да, это правда… – замешкавшись, согласился он. – Ведь ты пришел с той стороны, первый на моей памяти. Что там? Ты и правда Всадник, один из Ордена?

– Это далеко не самая интересная загадка из тех, что нам надо решить, – отвечал магистр странным отсутствующим тоном. – Для тебя на той стороне акведука нет ничего, а для меня – ничего интересного. Поэтому отвечу: никакого Ордена нет и никогда не было: это всего лишь слух, очень давно пущенный мною. А то, что я Всадник, видно из того, что я езжу верхом. – Помолчав, он продолжил упрямо, как будто пытаясь заполнить лакуны в картине мира:

– Змеиная болезнь связана с наездниками. Расскажи мне о них, что знаешь. – Он откинул капюшон и посмотрел на Галиата сквозь прорези маски.

– Ордена нет? – переспросил Галиат, как будто запаздывавший в диалоге на реплику. – Как нет? Может, его никогда и не было?

– Наездники, Галиат, – напомнил Делламорте.

Галиат вздохнул и признался:

– Я не просто их видел. Я был одним из них.

Заявление мудреца заинтересовало доктора.

– Расскажи, как ты «был им», – попросил он. – Полагая, что в наездниках нет ничего человеческого, я лишил парочку… десятков из них жизни… – или что там движет ими – без особого сожаления.

– Я и сам не все понимаю, – признался Галиат. – Я всегда безвыездно жил в Рэтлскаре и был хранителем его традиций, но при этом значительную часть своей жизни провел в роли их советника. – Летописец рассмеялся. – В какой-то момент я вовсе перестал различать настоящее и вымышленное. Поселение не ждет ничего хорошего, и поэтому я рад видеть члена Ордена, да еще уцелевшего после столкновения с наездниками! Но всадник уезжает? Значит, с ним уходит моя последняя надежда понять!

– Роль советника? – задумчиво переспросил гексенмейстер. Что-то в его головоломке не складывалось воедино. – Не переживай, мудрец: всадник никуда не денется, пока не найдет лекарства от «почему»… Наездники, похоже, – некий коллективный разум, или коллективный неразум, что-то вроде вирусной инфекции. И вряд ли этой совокупности нужны твои услуги для нарушения пакта, заключенного после битвы с последним Жуком и первым военачальником. – Он небрежно кивнул через пролив на туманный берег континента. – Они бы с легкостью сожрали поселение и всех его жителей; косточек бы не оставили. В отличие, скажем, от вомбатов, ведущих ночной образ жизни, наездники деятельны и днем – мы выводим это из казуса на коронации. Боюсь, Галиат, ты либо продукт межвидовой селекции, либо… результат какой-то ошибки. Так вспомни же что-нибудь еще.

Делламорте опустился на камень. Галиат понимал все, что он говорит, включая «вирусную инфекцию» и «вомбатов».

– Что за дымящаяся тростинка была у тебя в руке, Галиат? – спросил магистр.

Галиат извлек из-под одежды пучок палочек и протянул доктору.

– Вот. Это надо поджигать и втягивать дым, – сообщил он и задумался. – Ты прав, никакое «начальство» наездников никогда не появлялось на нашем острове. Понять, кто забрал Фаэтона и куда его дел, невозможно.

– Тогда расскажи мне об этом железе. – Делламорте взял одну тростинку, кивком поблагодарив Галиата. – Ахх… Прекрасно, – признал он, повертев палочку в пальцах: – Один-ноль в пользу Рэтлскара.