Всадник для дракона (СИ)

Он долгими днями упивался победой над мгновенно капитулировавшим врагом, который теперь был согласен на любые условия. Раз за разом хвалил себя за удачное решение всех проблем и с редким наслаждением пил чудесный нектар, словно специально созданный для него. Правда, размеры глотка его не устраивали — оголодавший за годы жестокой диеты инкуб был способен проглотить все запасы ведуньи одним глотком. Но он намеренно не увеличивал дозу. Жестко себя ограничивал. И заранее позаботился о защите живого трофея, учтя даже то, что его однажды придется спасать от него самого.

Мало-помалу Кай все-таки вытянул из Рэниуррагхараракха правду, но значения сказкам о Пламени не придал. Лишь отметил безусловную ценность нового приобретения и искусно его использовал, заполучив мощный рычаг воздействия на строптивого дракона. Он не возражал даже против сближения призрака с молодой ведуньей, рассудив, что запрошенная ею цена за это вполне приемлема. Другое дело, что подняться высоко в искусстве управления «эрья» она бы вряд ли смогла, так что он в любом случае ничего не терял.

Первый успех девчонки его удивил — она сумела перебороть страх и быстрее других открыла в себе новые горизонты. Последующие успехи его заинтриговали: девчонка оказалась неглупой, да и упорства с настойчивостью ей было не занимать. Но, что самое важное, запасов ее источника с лихвой хватало и на инкуба, и на стремительно восстанавливающегося дракона. И это в конечном итоге предопределило ее судьбу…

Последний разговор с учителем дался ему нелегко — Рогнар в ту встречу был зол, неаккуратен и буквально выдернул душу из упрямого инкуба, все еще надеясь узнать, как тот умудрился уничтожить своего… так он представил ту давнюю неудачу Князьям… дракона. Разговор этот был не первый и, вполне возможно, не последний, но и на этот раз Кай смолчал, не пожелав выдавать свою тайну. Верховному опять пришлось довольствоваться полуправдой и невеликими запасами сил, которых Князь в порыве раздражения выцедил столько, что лорд-директор едва стоял на ногах.

Истощение оказалось настолько глубоким что, вернувшись на Атолл, Кай отчетливо понял: киринол его не спасет. Ему срочно требовался полноценный источник. Живительный, чистый и, желательно, живой. Такой в его распоряжении имелся, но инкуб не хотел раньше времени исчерпать его до дна. Правда, всего через час он об этом уже не вспомнил и был готов убить любого, окончательно потеряв над собой контроль.

Пылающий факел ее эмоций он ощутил еще на подходе: ярчайшая жемчужина… сияющая в лучах солнца драгоценность, которая мгновенно и бесповоротно приковала к себе его голодный взгляд. Он больше не рассуждал, когда гигантским прыжком перемещался на крышу. Не думал, когда с довольным рыком окунался в источник и жадно пил его, наплевав на манеры. Его не терзали мысли о возможных последствиях. Не мучала совесть и не грызло чувство вины… до тех пор, пока он не увидел, как бездыханная ученица срывается в пропасть, и не понял, что не готов ее потерять.

Рэниуррагхараракх не спрашивал его согласия, когда в спешке начинал второе слияние. Да и не успел бы инкуб отреагировать — слишком быстро все произошло. Впервые в жизни оказавшись от него зависимым, он ожидал чего угодно — презрения, боли и даже попытки подчинить… готовился к смерти и окончательному проигрышу, который был бы совершенно оправдан. Но дракон не убил. Напротив, дал сил взлететь. И случайно позволил кровному врагу увидеть то, чего не собирался показывать.

Глубинная перестройка, которую провел над собой дракон, ошеломила и надолго выбила Кая из колеи. Обилие цветов и буйство красок привело его в замешательство. Надменный и равнодушный ко всему дракон впервые на его памяти кому-то сопереживал! И впервые обмирал от ужаса, ныряя в бездонную пропасть.

Именно страх стал тем первым чувством, которое их объединило. Двойная боль, что сплотила лучше любых причин.

Чужая смерть, которая едва не стала настоящей.

И надежда, что внезапно затеплилась в их общей груди.

Сидя потом на берегу и раз за разом вспоминая о том, как дракон баюкал в тот день свое чудом пойманное сокровище, Кай упорно задавал себе один и тот же вопрос: как это случилось? Почему? Но ответов не было… лишь смутное ощущение, что когда-нибудь понимание придет само собой.

С тех пор он не знал покоя, не в силах понять, что творилось в его разделившейся надвое душе. Привыкнув к строгим формулам и точным расчетам, он по-настоящему терялся, не находя знакомых образов и не умея выразить то, для чего просто не было слов. Обилие чувств сделало его уязвимым. Противоречия сводили его с ума. Но, что самое страшное, он уже не мог понять, где заканчиваются его собственные переживания, а где начинаются эмоции нежданно возродившегося дракона.