Всадник для дракона (СИ)

Служение, учеба, долг… вот, пожалуй, все, что тогда его составляло. Пустая и скучная жизнь, которой он не был рад. Редкие женщины, которыми он почти не интересовался. Безликие доноры, которых он никогда не запоминал… Одна лишь Цель помогала бороться с удушливой теснотой навязанного правилами одиночества. Единственная важная вещь, которой он по-настоящему жил…

За годы упорного труда он действительно многого добился, сумев выяснить о драконах практически все. Первый, кому это было позволено. Первый, кого охотно поддержали Князья. Единственный маг, сумевший заглянуть за завесу Вечности и сделать живущей там Тьме предложение, от которого Она не рискнула отказаться.

Разнообразие — разменная монета в застоявшемся мире повторяющихся снов. Информация, важность которой для изнывающего от скуки разума просто невозможно преуменьшить. Оценив по достоинству преподнесенный инкубом дар, предназначенный ему дракон все-таки соизволил проснуться. Откликнулся на зов. Пришел. И вот тогда они впервые увидели друг друга — два бесстрастных, одинаково тяготеющих к строгой логике разума. Две отразившихся, словно в зеркале, рациональных сущности, превыше всего ценящих точный расчет… два близнеца, соединенных одной пуповиной, и два бесчувственных камня, которые так и не понять, что способны на больше.

Что именно помешало им сблизиться? Какая мысль и у кого промелькнула за краткий миг напряженного безмолвия? Решил ли инкуб, что на фоне совершенного мышления дракона его разум однажды потеряется? Решил ли дракон, что чужие изъяны безвозвратно испортят ему внешний вид? А может, инкубу не стоило начинать подсчитывать возможные выгоды? Быть может, дракону не следовало без спроса брать то, чем была наполнена чужая душа?

Никто теперь не вспомнит, кто из них и почему ударил первым. И не узнает, по какой причине недолгий мир вдруг превратился в ожесточенное противостояние. Один усомнился… второй недопонял и не сразу раскаялся… непрочные ниточки доверия уже распались. И больше уже никогда не срослись.

Оказавшись не в силах перебросить мостки через разделившую их пропасть, дракон и инкуб годами оттачивали мастерство войны, испробовав за это время годы все известные уловки и все оружие, что только можно было измыслить. В короткие затишья перед боем предусмотрительный инкуб постепенно наращивал защиту, способную противостоять любому, даже самому изощренному противнику.

Дракон же, найдя иной способ самосовершенствоваться, неутомимо гранил свою матрицу, намереваясь превратить ее в идеального, заточенного под одну-единственную жертву убийцу.

Взятая за основу личность инкуба стала ему отличным подспорьем. Лаконичная, целеустремленная, изобретательная и способная на неутомимый труд, она оказалась невероятно хороша. Ее почти не пришлось сгибать. Почти не понадобилось красить. Всего-то и требовалось выкинуть оттуда все ненужное, добавить пару новых штрихов, а затем тщательно их отшлифовать, чтобы добротный материал превратился в циничную, холодно-отстраненную маску, у которой хозяин изъял не только немногие слабости, но даже смутный намек на них. Закончив утомительную огранку, дракон продумал свои действия далеко вперед. Зная врага как себя самого, он легко подгадал момент для атаки. Это должен был стать их последний бой. Просчитанный до мелочей поединок, в котором дракону сужено было одержать безоговорочную победу…

Но в последний момент что-то пошло не так. Что-то нарушило ход тщательно продуманной схватки. А дракон, уже приготовившийся торжествовать, внезапно потерял над ней контроль.

Увы. Рождение Пламени — процесс малоприятный. Когда безжалостно двоится и плавится восприятие, ломается существующая реальность… когда твой разум смятен, а тело страдает, перенимая все ощущения, испытываемые новорожденной Искрой… это больно. Страшно. Неожиданно. Но при этом ты откуда-то знаешь — да, это ОНО. То самое, чего ты так долго ждал. Родное, пока еще хрупкое и уязвимое счастье, по сравнению с которым даже проигранный бой уже не кажется поражением, и рядом с которой даже стены тюрьмы не так сильно сжимают грудь.

Гораздо тяжелее для дракона оказалось узнать, что все, чем он жил, оказалось лишено смысла, поскольку отшлифованная до блеска, сотворенная для боя матрица никак не подходила для новорожденной Пары. Чудовище… вот что ОНА увидела, когда он впервые ее позвал. И осознав этот жуткий факт, дракон принялся с остервенением кромсать то, что когда-то с таким упорством создавал.

Годами он методично ломал себя, стремясь полностью соответствовать своей Паре. Часами перекраивал свое сознание. Безжалостно портил чудесную чешую. Отращивал и заново отрывал крылья. Настраивал голос. Менял кожу. И делал все, чтобы больше не походить на кровожадного монстра.