Всадник Мёртвой Луны 27 ("Конец - всякому делу венец") (СИ)

Васильев Александр Валентинович Всадник Мёртвой Луны 27 ("Конец - всякому делу венец")

Конец - всякому делу венец.

В ясной полуденности дня, в чистом, освежённом недавним ливнем воздухе настигающее их судно великолепно просматривалось вплоть до самой малейшей детали своей оснастки. Корабль был действительно огромен - аж просто удивительно, что же он делает здесь, в реке - мельком подумалось Владиславу. Просмоленные, чёрные, туго натянутые ветром паруса вовсю выгибали вперёд, по ходу движения, свои мачты. Далеко выдвинутый вперёд носовой брус хищно нацеливался прямо в корму им, словно бы намереваясь клюнуть её, как только одно судно настигнет другое. Также совершенно чёрный, добросовестно просмоленный корпус стремительно нёсся над пенными, белоснежными бурунами, разбегающимися по обеим сторонам от носа судна. Над палубой - по всей длине корпуса, были закреплены простые чёрные овальные щиты, за которыми спереди, уже, совершенно за них не прячась, стояли, блестя на солнце кольчугами и шлемами лучники с суровыми, напряжёнными лицами, сжимающие в полуопущенных руках луки с наложенными на тетивы стрелами - человек пожалуй с десяток, не меньше. Впрочем - за их спинами были видны и другие - тоже с луками наизготовку. Владислав вдруг с ужасом осознал, что как только их судно окажется в пределах досягаемости прямого выстрела - а до этого момента оставалось уж совсем ничего, то на их палубу обрушится просто проливной дождь из стрел.

Та же мысль, видимо, одновременно посетила и Тайноведа. Резко повернувшись головой к Владиславу он скомандовал:

- Быстро на нижнюю палубу! Подашь сюда нам наверх щиты и бердыши!

Скатившись вниз по лестнице, Владислав кинулся к первой же оружейной пирамидке, выгреб оттуда, безоглядно разрушая её при этом, три прямоугольных, почти в рост человека, чёрных, со знаком пылающего багрового факела на них щита, три тяжёлых бердыша, и три простых тисовых лука с колчанами. Сложив щиты друг на друга, и набросив на них всё остальное, Владислав подхватил всё это в охапку, и поволок к корме. Раненое плечо при этом отозвалось резкой болью, но он лишь сцепил зубы - и решил не обращать на неё никакого внимания. Склонившись сверху, там его уже поджидал Тайновед, успевший крикнуть гребцам - "Разбирайте щиты! Они будут стрелять навесом! Прикройтесь! Только по одному - не кидайте вёсла все сразу!"

Перекидывая ему наверх свою ношу, которая оказалась весьма и весьма нелёгкой, и кривясь при этом от всё нарастающей боли, Владислав слышал, как за его спиной уже вовсю гремели разбираемые командой щиты. Передав оружие, он, уже налегке, вновь стремительно взлетел на корму. Схватив щит, и подцепив лук с колчаном, Владислав ногою подгрёб под себя бердыш, и, присев, присоединился к уже скрючившимся за своими щитами Тайноведу и Корабелу. Просунув левую руку в ремень держака щита, он захватил её ладонью лук, наложил на тетиву стрелу, и осторожно выглянул из-за края щита, всматриваясь в приближающийся вражеский корабль. Краем глаза, при этом, он углядел искоса наблюдавшего за его действиями Тайноведа, но тот ему, впрочем, по этому поводу так ничего и не сказал.

Там, вдали, уже вылетели с вражеского корабля первые, пробные стрелы. Одна из них, на излёте, даже со стуком тюкнула корму прямо под ногами у Тайноведа - и отскочила назад, в воду. За спиной слышалось слаженное надсадное хрипение гребцов, и тяжело скрипела под напором паруса мачта. Быстро оглянувшись, Владислав увидел, что все гребцы уже накрылись сверху тяжелыми щитами, которые мерно колыхались над ними. Поток стрел с догоняющего их судна постепенно густел. Одна уже успела легко, с цоканьем ударить в щит Владислава, хотя и отскочив тут же беспомощно от его окованной стальными полосами поверхности.

Внезапно страх совершенно его покинул, и на него вдруг накатила, вместо него, волна отчаянного, лёгкого бешенства. Сдвинув щит влево, он, уже не обращая на боль никакого внимания, быстро натянул тетиву, и послал стрелу поверх голов первого ряда стрелков на палубе чужого судна. У тех луки были куда как слабее - небольшие, округлые, видимо - какая-то корабельно-морская разновидность. Тисовый же лук у него в руках - в рост человека, принадлежал к регулярному вооружению тяжёлой пехоты Восточной Империи, и хотя натянуть его было делом нелегким, но и сила его выстрела была также страшной. Владислав не видел, куда попала его стрела, потому что выстрелил слегка с навесом, но с палубы вражеского корабля донесся короткий, сдавленный вопль - и он с радостью понял, что его выстрел таки не пропал даром. Вполне ведь мог там кому-то и кольчугу пробить - даже на таком расстоянии!