Всадник с улицы Сент-Урбан

В конце концов Нэнси и Джейк решили, что отдыхать в Испании непрактично, на юге Франции тоже, и решено было провести лето на полуострове Корнуолл. Через неделю после того как Нэнси вышла из больницы, Джейк отвез ее и детей в дом, который снял для них невдалеке от Ньюки. Пилар отправили вперед поездом, и она встретила их, стоя в дверях. Джейк провел с ними уик-энд, потом вернулся в Лондон, надеясь провести там не больше недели — надо было встретиться с адвокатами, посоветоваться с агентом и обсудить возможность постановки полуторачасового фильма для телеканала Би-би-си.

Вечер за вечером он возвращался в дом, забирался в свое чердачное укрывище, в одиночестве выпивал там и каждый день ждал — вот зазвонит телефон, и ему скажут, что отец умер. И Рита Хейворт уже не бросит принца Али-Хана ради Иззи Херша. Джейк скучал по Люку и досадовал, что они так отдалились. Пришло письмо от Дженни. В нем она рассказывала о Монреальской выставке и о том, что для развития национального кино в Канаде вот-вот организуют государственную студию. «Тут, похоже, начинают происходить удивительные вещи…» Ханна стареет, у нее кружится голова, стала неуверенно ходить. Последние открытки Джо (они же и первые за последние два года) пришли из Буэнос-Айреса. То есть оттуда, где — Джейк тут же сверился с атласом — река Парана впадает в Атлантический океан.

Джо Херш, Джесс Хоуп, Йосеф бен Барух, Жозеф де ла Хирш, единственный на всю улицу Сент-Урбан неповторимый Всадник, где-то ты теперь?

Попеременно раздумывая то над своим досье на Всадника, то над вдруг обретенным его костюмом для верховой езды, сшитым дублинской фирмой «Джошуа Монаган лимитед», и любуясь седлом «кентер дрессаж», зверски дорогим шедевром шорных мастерских «Клифф-Барнсби интернешнл», Джейк все пытался взять в толк, как столь изысканно экипированного Всадника угораздило связаться с такой простецкой теткой, как эта Руфь. Первая мысль — будто бы он польстился на ее деньги. Но получается, что это вряд ли возможно. Хотя ведь и Хава, если вдуматься, тоже не бог весть какая рафинированная дама. В отличие от тех элегантных девиц, которые когда-то вешались ему на шею во дворе дома на Сент-Урбан и с коктейлем в руке ждали, наблюдая, как Джо лупцует боксерскую грушу. Джо, спину которого затейливым узором испещрили шрамы и вмятины. Шрапнель? И кто, интересно, стукнул на него, кто в ответе за то, что его пожарного цвета «эмгэшка» оказалась перевернута и распатронена в лесу рядом с шоссе? Дядя Эйб?

Временами Джейк проваливался в сон, во сне Всадник хватал за грудки жителей кибуца Гешер-ха-Зив, будоражил их тем же вопросом, которым донимал всех на Сент-Урбан: «Ну, так и что вы теперь делать с этим собираетесь?» Ага, сидеть среди публики на суде во Франкфурте!

Менгеле не мог там присутствовать все время.

По-моему, он находился там всегда. День и ночь.

Джейку вспомнилось, как он сказал Уотерману: «Голем, к вашему сведению, это тело без души. Рабби Иуда бен Бецалель вылепил его из глины в шестнадцатом столетии, чтобы спасти евреев Праги от погрома, и мне кажется, что после этого он так и бродит по белу свету, являясь там, где им больше всего нужна защита».

Где-то он сейчас? — скачет, скачет… Всадник с улицы Сент-Урбан. Летит галопом, под гром копыт. Смотри в оба, Менгеле! Die Juden kommen![327]Вот придет Всадник и сдернет золотую коронку с треугольного пенька на месте одного из твоих верхних передних зубов. Щипцами. Нет, плоскогубцами! Ме-е-едленно.

Стряхнув с себя сон про Всадника, Джейк слез с кровати. Ноги свинцовые, горло саднит… Второе июня, пятница, утро. Нашел халат, повоевав с рукавами, надел и поплелся вниз, лишь один раз остановившись, чтобы, опершись о спинку кресла, звучно перднуть (какое облегчение!), после чего направился ко входной двери, где наклонился и, испытав мгновенный приступ головокружения, поднял утренние газеты. Прищурившись, прочел:

НАД СИНАЕМ ЗАНЕСЕН БРОНИРОВАННЫЙ КУЛАК

Египетский командующий, генерал Мортажи, издал приказ, адресованный всем подразделениям на Синае. В приказе, в частности, говорится: «Настал уникальный момент — момент величайшего исторического значения для всего арабского народа, которому в ходе Священной войны предстоит восстановить грубо попранные права арабов и отвоевать оскверненную и разграбленную землю Палестины…»

…при этом израильские военные, как явствовало из дальнейшего, разъехавшись в отпуска, загорают и нежатся на пляжах.