Всадник, скачущий впереди

Г а й д а р. Дорогой мой сын, хочешь получить добрый совет?

Г о л о с. Хочу.

Г а й д а р. Закрывай глаза и немедленно засыпай. Придет мама, увидит, что ты не спишь, и мы пропали! Будь человеком — спи…

Г о л о с. Не хочу, рано еще. Можно я встану?

Г а й д а р. Так. Тимур, во сколько завтра начало в цирке?

Г о л о с. В двенадцать. А что?

Г а й д а р. Кажется, у меня завтра в двенадцать совещание.

Г о л о с. Сплю!

Г а й д а р. То-то! (Садится к столу. Пишет.)

Г о л о с. Папа!

Г а й д а р. Знаешь что? Теперь я уже точно знаю: у меня завтра совещание!

Г о л о с. Да нет, пап, — я уже и вправду сплю. Я только спросить…

Г а й д а р. Что?

Г о л о с. Новый год еще не наступил?

Г а й д а р. Нет.

Г о л о с. Значит, еще сороковой?

Г а й д а р. Сороковой. Спи!

Г о л о с. Сплю. (После паузы.) Папа, а когда наступит Новый год, вы меня разбудите?

Г а й д а р. Разбудим, разбудим. А пока спи. Договорились?

Г о л о с. Договорились.

Г а й д а р (прикрыв дверь). Сочиняю я, значит, ничего… Кричу только очень… (Улыбаясь.) Кричать не надо… (Задумчиво.) Кричать не надо… (Вдруг.) «…Тише, Женя! Кричать не надо! Никто тебя не тронет. Я — Тимур!» (Пишет.)

Звонок у входной двери. Гайдар выходит и возвращается с  К а р т а ш е в ы м.

К а р т а ш е в. Здравствуйте, Аркадий Петрович! Я не вовремя?

Г а й д а р. Ну что вы, Виктор Григорьевич. Раздевайтесь.

К а р т а ш е в. Спасибо. Я ненадолго… Аркадий Петрович, мне необходимо с вами серьезно поговорить.

Г а й д а р. Опять?

К а р т а ш е в. Да, опять! Так больше продолжаться не может.

Г а й д а р. Совершенно верно, Виктор Григорьевич. И я буду рад, если вы поняли, что я прав.

К а р т а ш е в. Нет, Аркадий Петрович, не понял. Больше того! Я убежден, что вы совершаете преступление.

Г а й д а р. Преступление?

К а р т а ш е в. Да. Я — учитель… и, говорят, неплохой учитель. Всю свою сознательную жизнь я воспитываю детей. Хочу, чтобы они выросли хорошими врачами, преподавателями, инженерами… А кого хотите сделать из них вы? Солдат? К чему эти военные игры, походы, какие-то таинственные сигналы, задания? Я пробовал говорить с Ириной Сергеевной, с директором школы, я обращался, наконец, в комсомольскую организацию, но меня не хотят понять! Пытаются уговорить, что эта солдатчина кому-то нужна!

Г а й д а р. Солдатчина? Послушайте, Виктор Григорьевич, для меня нет дороже слова, чем слово — солдат. По-вашему, солдат — это налево, направо, смирно, в атаку марш, а для меня в этом слове все: честность, отвага, любовь к Родине! Я тоже хочу, чтоб наши ребята выросли умелыми, знающими людьми. Чтобы строили своими руками счастье нашей чудесной земли. Чтобы никогда в жизни не слышали страшное слово: война. Но откройте глаза, Виктор Григорьевич! Посмотрите, что делается в мире! Неужели вы думаете, что у нас нет врагов, что нам никто не завидует?

К а р т а ш е в. Вы преувеличиваете, Аркадий Петрович. Если война и будет, то мы достаточно сильны, чтобы обойтись без подростков!

Г а й д а р. И вы хотите, чтобы они встретили ее беспомощными, как слепые котята?

К а р т а ш е в. Я хочу только одного: чтобы вы оставили в покое моих учеников. Вы — писатель! Пишите ваши книги. Поверьте мне, что вы ошибаетесь!

Г а й д а р. Нет, Виктор Григорьевич, я не ошибаюсь.

К а р т а ш е в. Значит, эти ваши затеи будут продолжаться?

Г а й д а р. Да. Поймите, Виктор Григорьевич…

К а р т а ш е в. Не понимаю! И предупреждаю вас, Аркадий Петрович, Что я буду жаловаться.

Г а й д а р. Жаловаться? На что? Неужели вам непонятно, что я… (Внезапно останавливается. Медленно опускается на стул, крепко сжав рукой правую часть головы.)

К а р т а ш е в. Аркадий Петрович, что с вами? Вам плохо?

Г а й д а р. Уйдите, Виктор Григорьевич…

К а р т а ш е в. Вот вода… выпейте…

Г а й д а р (не поднимая головы). Я прошу вас… уйдите.

Карташев осторожно выходит. Звонок телефона. Гайдар неподвижно сидит у стола. Телефон звонит опять. Гайдар тяжело поднимается, берет трубку.

(Глухо.) Да… да, я. Здравствуйте, Иван Степанович. Вас так же!.. Что? Нет, ничего… Здоров. Спасибо, Иван Степанович. До свиданья! (Вешает трубку. Некоторое время стоит неподвижно, потом идет к письменному столу. Пишет.)