Всадники

Турсун вспомнил о пережитом тогда беспокойстве. Что это было? Предчувствие? В конце концов, какое это имело значение?

Человек этот присел возле Уроза на корточки. Тот положил ему руку на плечо и сказал:

– Как я рад, Хайдал, как приятно тебя видеть здесь!

И иноземец ответил:

– Я же тебе говорил, чопендоз, что ты всегда встретишь меня там, где можно вкусно поесть, поразвлечься и неплохо заработать.

Они стали говорить о бое баранов, о единороге, о свадебном кортеже. Затем Хайдал стал говорить так тихо, что Турсун не мог расслышать. Когда он кончил, глаза Уроза горели в наступивших сумерках, как два светляка, а с лица не сходила волчья усмешка.

– Клянусь Пророком, – что-то пообещал он ему, – можешь рассчитывать на меня!

Хайдал обошел пруд и приблизился к предводителю пуштунов, сидящему по другую сторону водоема, как раз напротив Турсуна. Он быстро что-то сказал ему на ухо. И вождь племени поприветствовал Уроза широким радостным жестом. Затем он встал, как и другие гости, чтобы подойти к Осман-баю и попрощаться с ним.

А тот, еще до того, как люди стали прощаться, сказал Турсуну:

– Когда все разойдутся, мы закончим праздник под моей крышей, среди своих.

Турсун поблагодарил, как того требовал обычай. Уроз промолчал. Турсун спросил вполголоса:

– Ты чего молчишь?

Уроз устремил на отца неподвижный, непроницаемый взгляд человека, вопрошающего свое будущее, и ответил:

– Меня здесь уже не будет… Я сейчас уезжаю с вождем племени. Скоро начнется сезон бузкаши Трех провинций… Я выиграю их для него… Он заплатит по-царски. Все ризы достанутся мне… Он никогда еще не выставлял никого… И полностью мне доверяет… Несмотря на увечье… А вернее – благодаря ему.

Вождь пуштунов, подходя к Осман-баю, прошел мимо Уроза и улыбнулся ему в измазанную жиром бороду. Уроз этого не заметил. Он говорил в это время Турсуну:

– Всегда были знаменитые чопендозы. Ты – один из самых великих. Но слышал ли ты когда-нибудь о таком победителе, у которого не было ноги? Так вот теперь один такой будет, и имя ему Уроз. А на будущий год, клянусь Пророком, он отберет королевский вымпел, как сегодня.

Уроз замолчал, переводя дыхание. Тут раздался другой голос. Хайдал, словно продолжая речь Уроза, сказал, неожиданно встав рядом с ним и положив руку ему на плечо:

– А в жаркое время года, когда коням дают отдохнуть, мы будем ездить с базара на базар, участвовать в боях баранов и верблюдов, будем ездить с праздника на праздник – свадьбы, рождения, похороны.

Предводитель пуштунов возвращался верхом. Урозу саис подвел Джехола. Они поехали рядом. За ними шел Хайдал на своих длинных худых ногах, привыкших к бесконечным переходам.

Заря была прохладной. Тело Турсуна замерзло под несколькими одеялами. Но лицо его горело нездоровым жаром. И сейчас, в постели, его вновь охватил стыд, как в тот момент, когда Уроз уезжал. Внезапный и поспешный отъезд… Этот предводитель, мешком сидевший в седле… А главное – его спутник, подозрительный тип, вооруженный бродяга… Какую игру он затеял?.. Посредник в каких комбинациях? Какой позор для Уроза и всех его родственников!

Турсуну захотелось рассеять все эти видения, и он открыл глаза. В комнате посветлело. Над Турсуном нависал его потолок, с привычными трещинами и пятнами. После стольких и стольких пробуждений, когда он видел только эту потрескавшуюся штукатурку, он распознал в ней зеркало, в котором отражалась его старость с изборожденным морщинами лицом. Это отражение заговорило и сказало Турсуну:

– Чем ты так озабочен? О ком ты сейчас думаешь? Об Урозе или о ком-то другом? Какое преступление он совершил? Кому навредил? Только себе. Да и уверен ли ты в этом? Неужели ты действительно думаешь, что после того, что он осмелился проделать вчера, будет лучше, если он останется в этих местах? Он совершил подвиг. Но и устроил скандал. Хозяин имения никогда не забудет этого. Так же как и другие баи, и ханы, ему подобные.

Турсун перестал глядеть на потолок и искать там наверху совета у своего двойника. Теперь он стал думать уже сам. Один лишь пуштунский вождь протянул руку и дал шанс Урозу… И даже не он сам… А другой… Голенастый… Барабанщик… Бродяга с инкрустированным ружьем… Хайдал, подсказавший своему шефу удивительное предложение…

«Как знать? – подумал Турсун. – Может быть, через сотню лет будут рассказывать о небывалом одноногом чопендозе. А я, что я нашел для своего сына? Пару костылей да место в конюшне!»

Свет уже вибрировал вокруг Турсуна настоящей зарей. Он представил себе, как просыпается Уроз у пуштунов, жителей горных долин и перевалов, людей со своими обычаями, со своими лицами, языком, лицами пришедших из-за Гиндукуша и оказавшихся в этой провинции. Они сумели укорениться на равнине, в ковыльной степи. А вот у Уроза, такого же сына степей, как горькая полынь, нет ни очага, ни крыши над головой… Какая странная судьба!