Всадники Апокалипсиса. 1 часть (СИ)

Кап-кап. Просто замечательно. Теперь все тайны станут явными, однако будет ли это к лучшему?

Силуэт резко развернулся и направился к ней. Темный балахон бесформенной кучей висел на теле, а лицо скрывала карнавальная золотая маска.

- Ты заставила меня долго ждать, - прогнусавил человек.

Мария не стала ничего отвечать. Она подумала, что на эту грозную фигуру едва ли подействуют детские оправдания.

Дождь усиливался: капли стали более крупными, вдалеке сверкнула молния, а следом пророкотал гром.

- Вы знали моих родителей? – она решила не тянуть, если незнакомец хочет рассказать, то у него для этого есть свои определенные причины.

- Нет, - ответил он.

Девушка поежилась. От него веяло опасностью: она почувствовала ползающую вокруг этого странного человека змейку, готовую напасть в любую секунду. Нет, он не будет бить напрямую, скорее, в тот самый миг, когда меньше всего ожидаешь. Совершенно непохожее на мужчин определение – подлая.

- Тогда откуда Вы знаете тайну моего рождения? – упрямо продолжила Мария, пытаясь придумать план к отступлению. Получалось не очень.

Фигура полностью заслонила ее, прижав к каминной стене. Вздумай незнакомец задушить ее – никто бы не смог ему помешать. Страх сковал Марию, она взирала на эти черные глаза, что смотрели на нее с неприкрытой ненавистью.

- Я ее не знаю, - выдохнул незнакомец. – Да, и зачем она тебе? Перед смертью, не все ли равно? – фигура откинула в сторону ее капюшон, волосы тотчас намокли, глаза застилала влага. Прищурившись, Мари пыталась вспомнить, где она встречала этого человека.

- За что Вы хотите меня убить, месье? – прошептала она, стараясь выиграть время. Да, кого она обманывала? Даже, если закричать во всю глотку, услышать ее может разве пес, сидящий на привязи и входа в монастырь. Сам сторож уже давно в объятиях Морфея, а почивальни находятся на другой стороне монастыря. Этот злодей специально избрал такое место, а значит, хорошо знал план здания.

- Ты боишься смерти, маленькая храбрячка? – голос внезапно сорвался и Мария едва не задохнулась от ужаса, внезапная оплошность собеседника… нет, собеседницы, выдала в ней подругу Марии.

- Аннета? Ты ли это? Сестра, это очень неудачная шутка, лучше нам вернуться в свои покои, а утром расскажешь, что на тебя нашло. Уверена, всему виной бесы, - уже спокойнее произнесла Мария. Это Аннета, а значит, все в порядке. Эта толстушка не может причинить ей вреда, ведь они с пеленок росли вместе.

- Бесы! Бесы! – девушка отбросила маску в сторону, лучше бы она этого не делала. Ее лицо было перепачкано чем-то красным, таким похожим на кровь… Волосы, цвета смолы, растрепались на ветру и весь ее вид выражал крайнюю степень безумства. Она то и дело заламывала руки, в одной из которых поблескивал острый клинок. – Да, это ты – мой единственный бес, кошмар наяву! Ненавижу тебя, сестра! Я каждый день терпела их отношение к тебе, тогда как на меня смотрели как на пустое место! Но сегодня утром… мое сердце перестало подчиняться разуму. Я решила перестать себя мучить и избавить от этой муки, потому что пока ты жива, мое счастье покоится глубоко на дне моря. Настало время его достать, - широко улыбнулась Аннета.

Мария ума не могла приложить, почему ее видение до сих пор упорно молчало, глядя на эту безумную девушку. От нее веяло злобой, завистью, холодом и потерей.

Холодная сталь обожгла горло, Мария не готова была умирать. По крайней мере, сейчас.

- Будь добра, объясни мне, что приключилось сегодня утром? – пожелтевшие зубы «подруги» нехорошо промелькнули в лунном свете. – Не хочу умирать, не узнав причины.

- Тебя послали в Париж в качестве воспитательницы маленького лорда Эстиана. А ведь многие монахини предлагали мою кандидатуру, отец Август, однако, выбрал тебя. Дурнушку, - прошипела Аннета.

- Могла бы сказать, - вложив в голос как можно больше безразличия, ответила Мария. – Я бы не стала препятствовать твоему желанию, раз оно столь велико. Мне не особенно хотелось стать гувернанткой у вшивого лорда-щенка. Лучше уж остаться здесь и служить Господу, - пожала плечами девушка. – Ты бы уехала и мы могли никогда больше не встречаться, - похоже, речь прозвучала не столь убедительно, потому как пухлое лицо исказила маска ненависти. – Убив меня, ты сделаешь в своей жизни неисправимую ошибку. Столько лет посвятить служению Бога и ради чего? Ради одного из самых жалких грехов? Гордыня, Аннета, гордыня… - Мари устало откинулась на стену и посмотрела на нее спокойным, уверенным взглядом. – А теперь решай. Что тебе дороже: месть или светлое, безоблачное будущее?

Аннета поджала губы, задумавшись. Видимо, рассудок начал возвращаться к ней, Мари бы нисколько не удивилась, если бы она тут же пала перед ней на колени, горестно моля о прощении.