Всадники Апокалипсиса. История государства и права Советской России 1917-1922

М. А. Рейснер попытался подвести под идеи Петражицкого экономическую и классовую основы. Он считал, что суть права – психика, но не индивидуальная, а классовая. Следовательно, если в обществе действует не один класс, то в нем существует не одно право, но столько правовых построений, сколько имеется сословий. «Суть вовсе не в диктатуре, а в законе; закон и есть здесь тот идеологический диктатор, который выступает в качестве последнего всплеска старого государства и, как нам кажется, не без некоторых оснований: все зависит от того, кто будет законодателем»[458].

Однако эта концепция Рейснера была востребованной Советской властью лишь на этапе разрушения «буржуазного» государства сразу после революции.

В этот период Михаил Андреевич начал разрабатывать свою собственную теорию права и института верховной власти. В учении Рейснера власть подразделяется на виды – правовую и бесправную. Под правовой властью он понимал власть, имеющую «правовую оболочку». Способ обеспечения второй власти – насилие[459].

Верховная суверенная власть – это основополагающая структура государства. В понятие верховной власти, по мнению Рейснера, входили три основных элемента: воля, право и сила. Воля государства является основополагающей, так как каждое государство претендует на вечное существование, имеет свою историю, традиции и культурные ценности. Воля государства, несмотря на ее конкретное совпадение с волей отдельных частных лиц, тем не менее приобретает некоторый нечеловеческий, сверхъестественный характер. Государственная воля не только независима в высочайшей степени, но и свободна в такой мере, как это не может представить себе ни один человек.

Рейснер определял внутренний суверенитет как право свободного определения своей собственной компетенции. Население подчиняется этой власти беспрекословно[460].

При большом желании здесь вполне можно найти параллель с децизионизмом Шмитта. Это и не удивительно, поскольку понятие суверенитета как особого «правового характера» государственной власти выработалось им преимущественно в эпоху абсолютизма.

Михаил Андреевич вел активную пропагандистскую работу. Выпускал совместно с дочерью Ларисой журнал «Рудин» в 1915–1916 годах, публиковал брошюры и статьи, которые пользовались широким успехом. Утверждают, что М. А. Булгаков взял резко антирелигиозные высказывания для своего Берлиоза в «Мастере и Маргарите» из вступительной статьи Рейснера к книге А. Барбюса «Иисус против Христа»[461].

Весной 1917 года Рейснер активно выступал против созыва Учредительного собрания. После Октябрьского переворота по рекомендации Ленина Михаил Андреевич работал в Наркомюсте заведующим отделением государственного права в Отделе законодательных предположений (отдел возглавлял А. Г. Гойхбарг), а затем в Наркомпросе.

Рейснер являлся одним из главных авторов Декрета об отделении церкви от государства и школы от церкви, принятого Совнаркомом 20 января (2 февраля) 2018 года. От прежней веры не осталось и следа, марксизм захватил его ум – он стал воинствующим атеистом. Всю свою ненависть он вложил в текст декрета, последствия которого ощущаются до сих пор.

Уничтожение одной религии и ее служителей расчистило место для другой, страшной идеологии и других служителей.

Михаил Андреевич принимал непосредственное участие в написании первой Конституции РСФСР, был главным идеологом и автором ее «профессорского» варианта. 4 июля 1918 года в «Известиях» был опубликован разработанный коллегией Народного комиссариата юстиции проект конституции, редакторами которого были указаны профессора М. А. Рейснер и А. Г. Гойхбарг[462]. Несмотря на отклонение данного проекта, ряд его положений были учтены в первом советском Основном законе.

Вместе с М. Н. Покровским М. А. Рейснер стал одним из основателей Коммунистической академии как центра марксистской социальной науки, был также одним из основателей Русского психоаналитического общества.

Как отмечалось, до событий 1917 года Рейснер общался с такими выдающимися юристами, как Е. Н. Трубецкой, Л. И. Петражицкий, М. М. Ковалевский, Г. Еллинек. В советском праве им места не было, если же их вспоминали, то подвергали жесткой критике. И Рейснер вычеркнул их из своей жизни, как будто бы их и не было.