Всадники Апокалипсиса. История государства и права Советской России 1917-1922

После не очень удачного участия в подготовке Конституции – то ли от греха подальше, то ли действительно некому было выполнять многочисленные задачи в Сибири – Гойхбарг, скорее всего, непосредственно Лениным был отправлен в Челябинск и Омск.

С 1919 по 1920 год Александр Григорьевич был членом Сибирского революционного комитета. В тот период, когда Сибревком из Челябинска переехал в Омск, Гойхбарг по особому поручению руководства страны готовил процесс и выступил в суде обвинителем против правительства Колчака. Суд проходил 20–30 марта 1920 года в Омске.

Колчак отрекся от своих полномочий, 4 января 1920 года передав их Деникину и атаману Семенову. 7 февраля его расстреляли. Однако для большевиков смерть Колчака и его ближайших соратников, а также разгром его армии оказались недостаточными фактами ликвидации Белого движения на востоке. После занятия большевиками Сибири был организован судебный процесс над «самозваными мятежниками правительства Колчака». Следствие по обвинению арестованных в Иркутске членов колчаковского правительства, среди которых преобладали чиновники среднего уровня, велось до апреля 1920 года, затем обвиняемых доставили в Омск – судить «мятежников» в специально оборудованных железнодорожных мастерских.

Поскольку назначенные члены трибунала не обладали юридическим образованием, нужен был уважаемый правовед, хорошо знавший закон и судебную процедуру. Эта унизительная роль досталась блестящему юристу и выдающемуся советскому кодификатору.

Гойхбарг из обвинения устроил настоящее представление: отбросил в сторону юридические навыки и элементарную порядочность, манипулировал фактами, перебивал обвиняемых и свидетелей, обращался к восьмитысячной публике с вопросами о наказании виновных «и добивался вполне предсказуемой реакции зала, в едином порыве оглашавшегося криками «Расстрелять! Расстрелять!»[493].

А. Я. Вышинский еще только учился этому «мастерству». Большой террор приближался. Опыт процессов над предателями и врагами народа, в том числе такое ораторское искусство, будет востребован. До Вышинского был Крыленко, а до него – Гойхбарг и суд над правительством Колчака. Мясорубка только начинала работать.

«Победивший» Колчака Гойхбарг вернулся в Москву, где занялся нормотворческой деятельностью, публиковал статьи, выступал перед студентами, партийными и советскими работниками.

Лично знавший Александра Григорьевича, его юридическое занудство и способность довести начатый законопроект до логического завершения Ленин доверял больше всего именно товарищу Гойхбаргу. Безусловно, по концептуальным вопросам подготовки актов Ленин советовался больше с наркомом юстиции Д. И. Курским, но по текстам, формулировкам норм Гойхбарг был вне конкуренции. Все (!) кодексы 1918–1923 годов были подготовлены под его началом. Однако главной заслугой А. Г. Гойхбарга на законотворческом поприще стали подготовка и принятие ГК РСФСР, действовавшего более 40 лет.

В 1921 году Гойхбарг наряду с кодификационными работами возглавлял комиссию по подсчету убытков, нанесенных Советской России войной и блокадой.

После смерти Ленина отношение к Александру Григорьевичу сильно изменилось. В середине 1924 года его исключили из партии, но отпустили в научную командировку в Германию и Францию.

По-видимому, от бдительного взгляда Вышинского не укрылось, что Александр Григорьевич, несмотря на свою склонность к сугубо технологическим упражнениям, все-таки отметился и на теоретико-правовой стезе, в свое время высказавшись вполне определенно: «Пролетариат в процессе социальной революции заменяет право организацией обеспечения материальных и духовных потребностей индивидуумов», так что право как «общественное принуждение» должно исчезнуть в силу ненадобности. «Трудовые массы заменяют право обеспечением материальными и духовными потребностями людей или же в некоторых областях раскрепощают личность, высвобождают ее из-под тяжелого гнета правящих оков»[494].

На излете карьеры, вплоть до ареста, Гойхбарг преподавал и был юристом-консультантом в Наркомате внешней торговли. Преподавал в Академии внешней торговли и Московском финансово-экономическом институте. Публичных и даже академических выступлений становилось все меньше и меньше.