Всадники Неудачи

6 лет назад она думала, что папин the end – это худший из возможных сценариев. Но мозг иного мнения и для него трюк отца уступает выкрутасам подруги, которая унесла в могилу её обоняние. Катерину она встретила 1-го сентября того же 2015-го, когда новая претендентка на звание знатока гуманитарных наук поступила в их 8-й класс.

Ничто так не залечивает раны, как благополучие. Но семена разногласия прорастают, если их попросту засыпать землёй. После смерти подруги и безуспешной погони за её убийцей, поддержка стала нужна самой Эрике, но дома она её не нашла. Это больно, но в итоге приходиться признать факт, что кровная семья – это чужие люди, которые волей случайности связанны с тобой общим происхождением, историей и бытом, но не мировоззрением. Лиза не поддержала дочь, когда та схоронила подругу, а потерю запахов посчитала пустяком. «Ты зациклилась, просто перестань думать об этом!» – дала она совет. Наплевала тогда, наплевала и сейчас – заключила о маме Эрика. Лиза предала волю мужа, похоронив его, а не кремировав и не рассыпав прах в лесу, как он завещал. «Я останусь на фотографиях и самое главное в памяти моих детей» – добавлял он. Но Лиза, прикрываясь традициями, сделала по-своему и ещё отрицает эгоистичность этого поступка. И тактика Лизы в любом конфликте – замять – она даже обсуждать своё решение не хотела. Парадоксально: она делает вид, что смерти не существует, если о ней не говорить, но вместе с тем целует надгробие мужа каждые два месяца. Эрика смирилась с её решением, в конечном счёте, отец не знает, что сгнил под землёй. Но она не делает вид, что они пришли к взаимопониманию.

Не удалось Эрике привить маме любовь к чтению и активным прогулкам, провалилась и реформа раздельного сбора мусора. В её страшном сне не маньяки, а сдохшая живность и реки, ставшие болотами, которые давятся металлоломом. Дефицит мусорных баков, отходы вперемешку, кладбища вместо парков и спортивных площадок (зачем заботиться о живых?) – это давно беспокоит её, поэтому выбор профессии был для неё очевиден. Но самое ненавистное – двуногие существа, бросающие мусор где попало (словно это показатель их превосходства, видите ли, бросить окурок в урну не статусно). Три года назад, на свидании, парень бросил упаковку из-под мороженного прямо на асфальт Дворцовой. И она поставила ультиматум: если сейчас же не поднимешь и не выбросишь в урну, наше свидание окончено. Он подчинился. Но второго свидания не было. И место действия никак не влияет на её условие.

Летом 2020-го Китай объявил международный конкурс по возрождению шахт провинции Шаньдун, чтобы решить экологические и пространственные проблемы креативными методами. На двух листах размером 130 x 110 Эрика намалевала план и работала над ним месяц. А в те моменты, когда она малевала квест в заброшенной шахте, по всему миру пыхтели команды из профессиональных дизайнеров, архитекторов и географов. Проект был важен для неё, как и все школьные и городские экологические конкурсы. Но в сотню раз важнее, ведь это совершенно другой масштаб. И дело не в денежной выгоде, она понимала, что не выиграет. Цель была в том, что её идею рассмотрят. Когда время подошло к концу, возник вопрос: а как это всё изобразить на чистовике? Она не смогла это изобразить так, чтобы комиссия не сказала: «Чё это за хуня?»

Шестиклассницей она решила, что станет экологом, которого представляла не противником пластиковых трубочек, а мостом между человеком и природой. После школы поступила на бюджет, а спустя пять месяцев это… goodbye запахи. Эколог без острого нюха, как фигуристка, не выполняющая аксель. Даже не коснулся её, но и здоровье украл, и профессию обгадил – Алтынов – высший пилотаж. Полтора года прошло, и вот живёт она, с виду адекватно: радуется, стремится, заводит отношения, а в какой-то момент хоп – проваливается и вспоминает… всё что было. Сначала подругу, затем Алтынова, а замыкается цепь на июне 2015-го.

В их последнее утро Оса и Гончая вместе жевали перед его сменой, тогда как Лиза и Артур ещё спали. Оса – так его прозвали коллеги, что созвучно отчеству, но идёт от его работоспособности и острых шуток. Завтрак с папой наполнял её, эти сорок минут были священными.

– Па, вы с мамой когда-нибудь ссорились, прям сильно?

– Бывааало. Сейчас смеёмся. Первая такая была до твоего рождения и как раз из-за тебя

– То есть я ещё не родилась, но уже виновата в вашей ссоре, ха-ха?

– В точку! Мы спорили, как тебя назвать, то есть спорила она, а я стоял на своём. Она кричала, что с именем «Эрика» ты будешь выделяться, что парни будут шарахаться. Всякую чушь! Поназывают Марусями – аж тошно! Мне вообще сказали, что будет сын и интуиция говорила то же самое. И как только я узнал о беременности, тут же подобрал имя и все семь месяцев я ходил и всем рассказывал, как славно пинается мой богатырь Эрик! Прикинь? А тут о-па-на. А Лизе я сказал: раз ничего лучше не придумала, да будет Эрика

– Раз так официально – то слово передаётся Эрике первой! Тут такое дело… если б ты спросил, что я хочу на ДР, я бы ответила: нож