Все бури (СИ)

Мэренн вздрогнула, опустилась на постель, закрыв ладонями лицо. Джаред вздохнул, сложил книгу, поклонился и пошел к выходу. У самой двери советник обернулся и не смог сдержать радости — Майлгуир опустился перед женой на колено, отвел руки от лица, поцеловал ладони и что-то сказал, отчего Мэренн изумленно улыбнулась, вспыхнула и похорошела еще больше.

========== Глава 3. Крокусы и бессмертники ==========

— Жена, — прошептал Майлгуир, отодвигая от лица Мэренн тонкие ледяные пальцы.

Коснулся губами ладоней: сначала левой, потом правой, и вновь посмотрел на Мэренн. Она тихо обронила:

— Зачем ты это сделал, ну зачем?! Ты ведь думал, Камень не одобрит брак, а теперь… Теперь я навязалась тебе навечно.

— А чего ты просила на этот Лугнасад?

— Вас, мой король. Я хотела быть с вами, быть вашей хоть раз! Сколько бы я ни клала клевер с лавандой под подушку — на Самхейн мне снились только вы!

— Ты получила то, что просила у судьбы, и даже больше.

Мэренн вздрогнула. Расспросить бы, в чем причина, но уж больно расстроена.

— Я очень стар, Мэренн. Не страшно?

— Нет! А вам?

— «Тебе», моя супруга.

Рассветный луч упал на лицо Мэренн, погладил щеки, подсветил заплаканные глаза, припухшие веки, и Майлгуир решился.

— В седле держаться умеешь?

— Я выросла в конюшне, — послушно и без тени вызова ответила Мэренн.

— Джаред! — крикнул Майлгуир, будучи уверенным, что советник далеко не ушел.

Тот и правда сразу показался в дверях.

— Прикажи оседлать Веснушку и Черныша.

— Я уже распорядился. В сундуке — мужское белье для нашей королевы, в конюшнях все готово. Не соизволите сказать, куда направитесь?

— К Угрюму, — бросил Майлгуир.

Джаред поджал губы, но промолчал и вышел.

Мэренн начала снимать серебристую камизу и бросила на него умоляющий взгляд. Майлгуир ожег ее глазами и отвернулся.

— С левой стороны Черных гор, если смотреть на них от цитадели, между двух высоких пиков есть перевал. У отрогов живет один очень интересный волк. Он редко когда покидает свой дом. Живет он один, и у него, пожалуй, самые жаркие бани Светлых земель. Конечно, лечебные. Моя королева согласна посетить их?

— Как будет угодно моему королю. Я готова.

Очень быстро! Майлгуир оглянулся. Худышка Мэренн в мужской одежде выглядела невыносимо очаровательно. Впрочем, не такая уж и худышка, думал Майлгуир, оглядывая ее. Широкий пояс подхватывал узкую талию, ботфорты до середины бедра удлиняли стройные ноги, обтянутые черным шелком, кружево рубашки проглядывало из рукавов дублета, а толстая коса была плотно уложена на затылке. Но круглились ягодицы и грудь, и Майлгуир еле сдержал желание немедленно сорвать с Мэренн всю одежду. Она под его взглядом покраснела, но глаз не опустила.

Майлгуир протянул руку — и они поспешили в конюшни.

Из ниши, словно тень, появился волк. Склонился перед королем и уходить с дороги не собирался. Мэренн умоляюще посмотрела на Майлгуира и шепнула:

— Разреши мне ответить.

Майлгуир выдохнул, сверкнул глазами и отошел к парапету. Слышно ему было прекрасно и отсюда.

— Антэйн, что это значит?

— Я должен поговорить с тобой.

— Что ты тут делаешь? — оскорбительно холодно произнесла Мэренн.

— Я видел советника. И видел, что он выносил из королевской спальни.

— Антэйн, я уважаю тебя. Поэтому прошу, во имя пресветлого Луга, займись лучше своей спальней. А сейчас извини, мне нужно сопровождать своего мужа.

— Мужа?! Все-таки — мужа?

Мэренн оставила собеседника, неторопливо подошла к королю, выпрямилась гордо, всем видом давая понять, что ничем не встревожена и никем не занята.

Майлгуир, ощущая себя немного виноватым, развернулся, вглядываясь в лицо молодого волка. Губы юноши тряслись, глаза блестели лихорадочно, голос дрожал, подводя хозяина.

— Вы обещали!.. Вы обещали поговорить с ней о браке!

— О браке с достойным ее волком, — Майлгуир сжал челюсти. Потом все же договорил устало: — И слова не нарушил. Кто, как не король, достоин получить руку Мэренн? Разве это — ложь?

— Ты получила, что хотела, и я должен быть рад за тебя. Но мне нерадостно! Как бы тебе не пожалеть о сделанном!

— Антэйн, не усугубляй! Ты разговариваешь при владыке! — гневно вспыхнула Мэренн.

Антэйн повернулся и ушел деревянной походкой. Уже из дальнего перехода донеслось:

— Маг всегда останется магом.

Майлгуир рванулся вслед, но тут Мэренн обняла его, прижалась всем телом, заслонила собой от всего — глупой чужой ревности, собственного недовольства, подступающего холода осени.

— Люблю тебя. Не надо, оставь!

И Майлгуир успокоился…

Раннее утро начала осени серебрит горизонт, высветляет леса и небо, превращает воздух в хрупкий и звонкий хрусталь. Зато отыгрывается на листве, словно буйный художник выливает на кроны кленов, осин и берез всю свою палитру. С Черных гор несло пронзительным холодом, хотя ветра не было, и прохлада больше походила на выдох гигантского зверя. Старый тракт был большей частью заброшен, тем не менее копыта коней почти не пылили.