Все бури (СИ)

— Я чувствую несправедливость… — начал было, но подзатыльник помешал продолжить. — Сильную несправедливость, брат, ай-й, только не по голове, а то там опять гвозди шевелятся!

— Майлгуир, твой брат уже говорил не отрывисто, а составляет длинные предложения. Ему определенно лучше.

— Вот-вот, прислушайся к Мэренн! — выдавил Мэллин. — Беременные особо чутки к жизни. А то еще раз тряханешь — всю душу из меня вытрясешь в самом прямом смысле.

Брат развернул его так легко, словно он совершенно ничего не весил, и посадил на лавку. Мэллин дернулся для порядка, но возражать не стал. Погладил кончиками пальцев дубовый стол и понял: чувствительность вернулась. Двери перестали хлопать и пар притих, перестал походить на драконий.

— Пей! — Майлуир подсунул к губам пахнувший медом и специями напиток.

Мэллин отхлебнул и закашлялся. Словно жидкое пламя полилось в глотку.

— Что вы туда намешали? Отрыжку дракона?!

— Немного древесного огня, — ответила Мэренн. — Поздний мед горьких цветов, щепотка специй… — она дотронулась до плеча. — Благодарю вас, принц Мэллин.

— А, это все он! — ткнул Мэллин пальцем в сторону Майлгуира, уже вставшего и о чем-то говорившего с Лагуном. — Ну может, еще и я чуть-чуть. Самую малость! А ты воды этой тоже глотнула. Сама-то согрелась?

— Кажется, да, — неуверенно произнесла Мэренн. — Только…

— … только словно что-то сидит внутри и только и ждет… Да? Так оно? Надо выжечь. Майлгуир! — крикнул Мэллин.

Брат мгновенно оказался рядом. Мэллин склонился к уху, прошептал пару слов, после которых Майлгуир подхватил жену на руки, произнес:

— Разберитесь тут без нас, — толкнул плечом дверь и ушел в правую часть гостевых покоев.

Наверняка еще и магическую завесу использует, потому что чем можно вернуть жизнь и согреть душу на грани, Мэллину было известно лучше прочих.

— Эй, Антэйн! — крикнул он. — Составишь кампанию? Уж больно ваш напиток мне понравился.

Молодой волк покосился без особой приязни, но принес второй кувшин и пару глиняных чарок. Осторожно, все еще плохо двигая правой рукой.

Теплая беседа срабатывала тоже, согревала душу и тело. Надо было только, чтобы собеседник захотел говорить с тобой. Мэллин умел как и вредничать от души, так и выспрашивать до этой же самой души, было бы желание. Антэйн определенно заслуживал того, чтобы просидеть с ним до утра, сжигая все ледяные тени. Найти бы еще тему для беседы, что увлекла бы тоже до сердца.

— Я был в Укрывище мельком. Расскажешь мне о своем доме? — попросил Мэллин…

-…ты понимаешь, — докладывал под утро Мэллин почему-то не Антэйну, а кувшину, — брат только кажется железным… Сл-л-лабак! — выдал он волку, мирно спавшему, уткнувшись в собственные руки.

Идея зайти к Майлгуиру была со всех сторон обдумана. Мало ли, до каких пор брат излечивал Мэренн, или Мэренн — брата? Тревожить королевскую чету Мэллин счел забавным, но опасным, и решил просто доспать.

— Мэллин!

Крик ворвался в сон и порвал его, как осеннюю паутину. Мэллин аж подскочил на лавке, подобрал к себе три одеяла, которыми его кто-то укрыл, огляделся, но ничего не увидел.

— А? Что? Где? Сегодня у нас что? День Проклятья? Или гулять можно? — голова соображала плохо, время смешалось в один тугой ком.

— Какого еще Проклятья, Мэллин? — очень молодой Мидир подходил ближе и улыбался, окутанный слепящим светом. — Нет никакого Проклятья и не было никогда.

Мэллину стало нехорошо.

— Э, ты чего удумал, не подходи, и ты кто вообще? — отполз по лавке, предсказуемо упал, треснулся спиной. — Приснится же такое!

Только поднялся, отряхиваясь, как подпрыгнул от грозного рыка:

— Мэллин!

— Так! А теперь-то что? — Мэллин осторожно поднялся и оказался нос к носу темным контуром не пойми кого. — Ты чего?

— Я тебя сколько раз просил! Просил! И ты никак не запомнишь! Просыпаться надо с третьего раза, но быстро!

— Мидир? — пригляделся Мэллин.

Лицо Мидира стало звериной мордой, при этом не волчьей, а драконьей.

Волосы на голове зашевелились, Мэллин рванулся назад.

Все окутал мрак, Мэллин сел-упал, а открыл глаза в белый полдень.

— Если сейчас я опять услышу… — осторожно произнес он.

— Мэллин!

Мэллин зажмурился, с головой закрываясь одеялом. Стало темно и глухо, звуков не было вообще. Мысли шумели, топотали крохотными ножками и подкрадывались с той стороны одеяла. Следовало, конечно, бояться своего воображения, но и спасти могло только оно. Мэллин вспомнил-представил Фелли, тут же показавшегося рядом, обнял игрушку и воскресил в памяти настоящего Мидира, который теперь Майлгуир, с его новым лицом и серебристой прядью в черных волосах.

— Мэллин, — совсем иначе прозвучало над ухом. — Ты просыпаться собираешься или нет?

— Да я и не сплю! — Мэллин радостно содрал все одеяла с головы и улыбнулся брату. — Ты нормальный!

— Я-то нормальный, — постучал его по плечу Майлгуир. — А ты чего скачешь, как олень? И зачем ты споил Антэйна? — понюхал вино и сморщил нос, как обычно, аристократически красиво. — Как ты мог!

— С трудом, братец, — притворно пригорюнился Мэллин. — Но я очень старался! И кое-что узнал!..

***