Все, что дозволено небесами

Щелкнув зажигалкой, чтобы создать дополнительный источник света, Герман наклонился, заглянул в канал, потом осторожно просунул руку, дотянулся до рычага и перевел его в нижнее положение.

Почувствовав, что у нее нет сил на это смотреть, Дина отвернулась. И рефлекторно зажмурилась. Что если древний механизм внезапно сойдет с ума и оттяпает Герману руку? Мало ли какая поломка, прошло столько веков… Дрожащими пальцами она смахнула пот со лба.

Послышался странный звук, больше всего похожий на звук падения кочерги, и вслед за тем голос Германа:

– Можешь открыть глаза. Дело сделано.

Дверь сместилась, но не вправо и не влево, а всем полотном – если его можно так назвать, – внутрь того помещения, которое находилось за ней. Сместилась совсем чуть-чуть. Ровно настолько, сколько требовалось, чтобы уверенно опознать ее как дверь.

– Что дальше? – взволнованно спросила Дина, руки у нее все еще дрожали. – Как мы войдем?

– Бери свой фонарь.

Подобрав с пола рюкзак, Герман повесил его на плечо, тоже взял с камня свой фонарь, медленно приблизился к двери и, навалившись на нее плечом, хорошенько толкнул.

Сдвинуть с места такую махину! Как ни странно, ему это удалось. Должно быть, древние механизмы не совсем заржавели. Дина сказала себе, что обязательно осмотрит их, возможно, даже сфотографирует, но переступив порог, моментально забыла о своем намерении.

Помещение, в котором они оказались, имело меньшую площадь и меньшую высоту, чем предыдущее, с нишами и алтарем. В плане оно представляло собой правильный квадрат, вдоль трех стен – за исключением той, где находилась дверь, – тянулись ряды каменных сосудов, напоминающих ритоны из дворцов минойского Крита, кувшины и бочонки, покрытые рисунками и письменами. Кроме того, возле стены, противоположной двери, между двумя ритонами возвышалась статуя неизвестного божества, вооруженного луком со стрелами. Стройная, грациозная фигура из светло-зеленого камня. А прямо по центру на трехступенчатом основании был установлен саркофаг, тоже из камня, как все вокруг, но из белого. Пустой саркофаг без крышки. Все его стенки снаружи были украшены загадочными письменами.

– О боже… – восхищенно простонала Дина, оглядываясь по сторонам. – О боже, боже, боже!

Удивительно, на всем этом великолепии практически не было пыли. Воздух сюда проникал. Где же пыль? Но задавать вопросы нет смысла. Как там он сказал: древние умели строить. И на этот раз наверняка отделается короткой фразой в том же духе.

Герман пристроил фонарь на крышку одного из ритонов, к основанию его прислонил рюкзак и, подойдя к Дине, обнял ее за плечи. Легонько коснулся губами виска.

– Мне нужны фотографии всего, что здесь есть. Хорошие фотографии. Постарайся, ладно?

Она повернула голову, чтобы дотянуться до его губ.

– Моему дяде ты сказал, что видел здесь саркофаг без крышки и больше ничего.

– Да, – невозмутимо откликнулся Герман. – Я соврал.

– Зачем?

– Чтобы поумерить его пыл.

Усмехнувшись, Дина поцеловала его в плотно сжатые губы и приступила к работе.

Они любили, разделавшись с неотложными делами, уединиться в оранжерее и посидеть за чашечкой чая среди цветущих азалий, бегоний, глоксиний, цикламенов, нематантусов, гербер, хризантем, бальзаминов, под сенью финиковой и тростниковой пальм и других гостей из тропиков, чьи названия вылетели у Норы из головы. По крытому переходу, соединяющему утепленный по высшему разряду, с учетом климатических условий, стеклянный шестигранник оранжереи с кухней Белого дома, Лера приносила поднос, на котором теснились маленький керамический чайник со свежезаваренным чаем, две керамические кружки, вазочка с засахаренными фруктами, вазочка с имбирными пряниками и плитка темного шоколада. Пока закипал электрический чайник, постоянный обитатель оранжереи, сестры успевали выкурить по сигарете. Лениво переговариваясь. Постепенно расслабляясь.

Так было и сегодня.

– Не бери в голову, – сказала Лера добродушно. – Даже если он с ней переспит, что с того? Мужчины относятся к сексу не так, как женщины. Вспомни его перепихон в изоляторе с Леськой. Разве его отношение к тебе после этого изменилось? Ты-то, конечно, психанула, а он даже не понял из-за чего.

– Понял или не понял, но пообещал, что этого больше не повторится.

– Ох, до чего же я не люблю такие обещания…

– Тогда мне это помогло. Я поверила ему и смогла остаться с ним. Хотя была близка к тому, чтобы послать его к чертовой матери.

– Не говори глупости. Я знаю Германа не первый год и ни разу не видела, чтобы он относился к кому-нибудь так, как относится к тебе. Ну, если не считать Леонида.

– Да, – пробормотала Нора, понимая, что она права, но все еще находясь во власти эмоций, – у них с Леонидом прямо слияние двух лун.

– Леонид был бы давным давно в психушке, если бы не Герман. Рядом с ним люди становятся сильнее. И ему об этом известно. Потому он и забрался к Леське в постель. Чтобы помочь ей прийти в себя после того, как ее избили и похитили скоты, нанятые Андреем Кольцовым.

– Хочешь сказать, я веду себя, как дура?