Все, что я хотела сказать

– Оно почти так же красиво, как ты, – шепчет Уит, касаясь моей шеи губами и покрывая ее нежными, влажными поцелуями. – Мне можно трахнуть тебя? Или так я нанесу непоправимый вред нашей дочери?

– О чем ты? Она сейчас размером с виноградину, – дразню я и поворачиваюсь, чтобы его поцеловать.

Уит обхватывает мою щеку, углубляя поцелуй, и притягивает меня к себе.

– Самое время признаться, что мне безумно хочется ужасно с тобой обойтись. Обзывать тебя. Отшлепать твою красивую попку.

Я смеюсь. Наша страсть друг к другу сильна, как и прежде, но Уит уже отнюдь не так груб, как раньше. Порой мне этого не хватает. И иногда мы снова возвращаемся к этим ролям, потому что нам это нравится.

– Можешь меня отшлепать, – мягко говорю я с легкой улыбкой.

– Никакого веселья, когда ты говоришь, что я могу это сделать, – насмехается он и рычит, когда я наклоняюсь и кусаю его за нижнюю губу. – Ты будешь за это наказана.

– Жду не дождусь. – Я отползаю от него и, встав на четвереньки, виляю перед ним облаченной в кружево попкой. – Давай. Отшлепай.

Но он этого не делает. Только отодвигает кружево в сторону и проникает в меня языком, лижет складочки и за считаные секунды сводит меня с ума. Он облизывает, посасывает, дразнит и ласкает, пока я не выдыхаю его имя, кончая так сильно, как не кончала уже довольно давно.

– Ты всегда так легко возбуждаешься во время беременности, – произносит он, когда я прихожу в себя после оргазма. – Пока ты носила Оги, было то же самое.

– Да тебе самому нравилось без конца трахать меня, когда я была на восьмом месяце беременности, – напоминаю я и переворачиваясь на спину, одновременно снимая трусики. Уит внимательно смотрит на меня и устремляет взгляд мне между ног. Типичный мужчина. – До нашей свадьбы осталось всего несколько дней.

Он смотрит мне в глаза.

– Волнуешься?

Я киваю, борясь с тревогой, которая норовит меня захлестнуть.

– Придет так много гостей. Это немного… пугает.

– Ты будешь прекрасна. Наконец-то станешь моей невестой. – Он перелезает через меня и оказывается со мной лицом к лицу. – Я бы и в девятнадцать на тебе женился.

– Глупости, – я закатываю глаза.

– Нет, это ты говоришь глупости. А еще ты единственная девушка из всех, кого я когда-либо встречал, на которую мои деньги не произвели никакого впечатления, – признается он, и я слышу искренность в его словах. Вижу, как сильно он это ценит.

Когда мы были младше, его всегда шокировало, если я отказывала ему. Он к такому не привык. А тем более ему было непривычно, что меня не интересует богатство его семьи. В конце концов он понял: причина в том, что для меня важен только он.

Я считаю его фамильное богатство досадной помехой. Мне нравятся только несколько человек из семьи Ланкастер. Мы с Сильви общаемся, но после нашей ссоры все стало иначе. Отец Уита часто приезжает в гости. Он обожает своего внука.

С Сильвией мы совсем не ладим. Я редко позволяю ей проводить время с Оги. Ни капли ей не доверяю, и у меня есть на то причины.

Как и у Уита. Он разделяет мои чувства.

Огромное состояние тоже не имеет значения, потому что не деньги определяют человека. Уит сам по себе особенный. Он мой возлюбленный. Мой защитник. Мой боец. Отец моих детей. Мужчина, которого я люблю больше всех на свете.

Я могу судить об этом благодаря своему весьма привилегированному положению. Мне повезло, что у нас достаточно денег, чтобы нам с детьми до конца дней не пришлось ни о чем беспокоиться. Но даже если лишимся всего до последнего пенни, мы с Уитом справимся, потому что мы есть друг у друга.

– Монти все-таки пришел сегодня на примерку? – спрашивает Уит.

Я хохочу.

– Я ему запретила. Знала, что он станет доставать меня из-за того, что стала толстой.

Уит сердито хмурится.

– Ты не толстая. Ты беременна. Надо бы отлупить Монти за то, что так сказал.

– Он этого не говорил, но я знаю, что думает он именно так. К тому же по его меркам я правда толстая. В день свадьбы это никуда не годится, дорогая. – Я изображаю голос Монти, но Уит не перестает хмуриться.

– Я считаю, что ты красивая. – Он снова целует меня, но на этот раз не так страстно. Мягче. Нежнее. Но поцелуй выходит таким же пьянящим, потому что все его жесты наполнены любовью. Знаю, он говорил, что хочет отшлепать меня и быть грубым, но в последнее время у нас это не получается.

Мы впали в любовно-слащавое состояние, как я его называю, и это сводит Уита с ума.

– Как мило, – бормочу я ему в губы, проводя пальцами по густым волосам. – Ты не можешь передо мной устоять.

– Надо зарычать и потребовать, чтобы ты мне отсосала, – жестко произносит он.

– Давай, – подталкиваю я. – Так и сделай.

– Назвать тебя… – Он морщится. На миг прижимается лбом к моему лбу и издает тихий смешок. – Мне трудно называть мать моих детей хорошенькой маленькой шлюшкой.

– Но я твоя хорошенькая маленькая шлюшка, Уит, – шепчу я, веду руками по его спине, просовываю их под пояс джинсов и сжимаю ягодицы. – Можешь так меня и называть. Я не обижусь.

– Через несколько дней ты станешь моей женой.