Все, что я хотела сказать

– Правда? – Во мне разгорается любопытство, и я размышляю, получится ли задать еще несколько вопросов, или же он просто отмахнется от меня. – Где они?

– Мы почти на месте.

Птицы щебечут, пролетая над нашими головами и садясь на окружающие нас деревья. Солнце пригревает, на ярко-голубом небе ни облачка, и я озираюсь вокруг, когда лес становится все гуще, здания все дальше, пока не начинает слышаться шум морских волн вдали.

Внезапно впереди вырисовывается разрушенное здание, полностью лишенное крыши и большинства стен. Я резко останавливаюсь, глядя на него. Я немного напугана.

– Идем, – Уит кивает в сторону развалин.

Он ведет меня к разрушенной постройке, и я иду за ним вокруг крошащихся стен. Кирпич выцвел почти до белого цвета, местами покрывшись пушистым зеленым мхом. Я осматриваю разрушения, поднимаясь за Уитом по шаткой деревянной лестнице, которая прогибается под моими ногами, пока мы не оказываемся внутри здания, хотя оно ничем не огорожено. Крыши нет, стен толком тоже, и внутри ничего не осталось.

Это оболочка. Призрак из других времен.

– Что здесь произошло? – Я прислоняюсь к старому подоконнику, в окне над которым давно нет стекол. Обернувшись, я подпрыгиваю, сажусь на край и не свожу глаз с Уита.

Воздух между нами меняется, электризуется. Уит медленно и уверенно подходит ко мне, совсем как тигр, преследующий свою добычу. Он осторожно развязывает ослабленный узел галстука и снимает его с шеи. Натягивает шелк руками и останавливается передо мной.

– Пожар. Он случился больше ста лет назад. Изначально здесь была частная школа «Ланкастер», это первое построенное здание. В свое время моей семье и сотрудникам не хватило духу снести его окончательно, поэтому его оставили, построили новый корпус в другом месте и выкупили прилегающие территории, чтобы расширить школу.

Я оглядываюсь кругом и вижу вдалеке выдающийся шпиль часовни.

– Оно далеко от остальной части кампуса.

– Раньше все сотрудники жили в кампусе. Там, где мы сейчас стоим, когда-то располагались жилые корпуса. Здание было довольно близко к кампусу, но достаточно далеко, чтобы создавалось ощущение уединения, – объясняет он.

Вдалеке щебечет птица, а другая отвечает ей. Тайные любовники, как мы? Ищут друг друга в лесу?

Мой разум любит разыгрывать фантастические сюжеты во всем, что касается происходящего между мной и этим парнем. Мы с Уитом не возлюбленные. Между нами нет чувств. Мы просто зависимые, которые отчаянно ищут друг друга, чтобы прогнать тьму, что загнивает у нас внутри.

– Я не знала, что оно существует. – Веду пальцами по деревянному краю, стараясь не подцепить занозу.

– Конечно не знала, ты же новенькая. – Он отвечает опасной улыбкой, и мое сердце замирает в предвкушении.

– Ты приводил сюда других девушек? – Я стараюсь говорить непринужденным тоном, будто мой вопрос ничего не значит, но Уит знает. Я выдала себя, желая узнать о нем больше, узнать хоть что-то.

– Нет. Зачем мне приводить сюда девушек? – Он окидывает меня сдержанным взглядом.

– Тогда зачем привел меня? – Потому что он хочет меня трахнуть. Когда бывало иначе? На улице, тайком. Я представляю, как он укладывает меня на ближайшую поляну, разводит мне ноги, опускает между ними голову и жадно вылизывает. Мне нравится, когда он ласкает меня ртом. Почти так же сильно, как и когда трахает меня.

– Чтобы мы могли уединиться. Ты раздула такую проблему из того, что нас могут увидеть вместе, и я понял, что ты права. Нужно, чтобы происходящее между нами оставалось тайной. – Он, можно сказать, попрекает меня моим недавним беспокойством, и, пожалуй, я это заслужила.

– Ты стыдишься меня. – Я вздергиваю подбородок, сердито на него глядя.

– А ты меня не стыдишься? Или того, что между нами? Мы ненавидим друг друга, но вот мы здесь. – Он указывает на меня.

– Все это бессмысленно, – соглашаюсь я.

– И все же я не могу думать ни о чем, кроме тебя. – Судя по голосу, ему тошно от самого себя. От меня. Уит дергает за концы галстука, привлекая мое внимание. – Порой мне хочется, чтобы тебя не было вовсе. Тогда мне не пришлось бы сходить по тебе с ума.

Его слова оживляют меня. Доказывают, что его влечет ко мне, несмотря ни на что.

– О чем это ты? – дразню я, будто хочу услышать от него в ответ что-то ужасное и жестокое.

В глубине души хочу. Хочу услышать, какие коварные, жуткие слова он может подобрать, и узнать, что я при этом почувствую.

– Я мог бы задушить тебя прямо сейчас, и никто бы тебя даже не хватился. – Он наматывает галстук на пальцы, пропуская между ними шелк.

– Ты прав. – Мой голос звучит спокойно, хотя внутри я вся дрожу. Невольно снова задаюсь вопросом, что же заставляет кого-то столь юного быть таким жестоким.

Уит был темным уже тогда. В нашу первую встречу. Когда назвал меня шлюхой и поцелуем заставил замолчать. Он был грубым, но при этом неуверенным.

А теперь кажется, что он точно знает, чего хочет и как этого добиться. Это пугает.

И волнует.

Уит подходит ближе, окутывая меня своим теплом и самим присутствием. Я выпрямляюсь, все мышцы напрягаются, когда он прижимает теплую ткань к нежной коже моего горла.