Все, что я хотела сказать

От этой мысли по телу пробегает дрожь, и я пытаюсь подавить ее, но, похоже, не могу. Кажется, будто эта мысль заела в моем мозгу, как фильм на повторе. Он получил бы величайшее удовлетворение от доминирования надо мной, а я…

Наслаждалась бы каждой секундой.

Господи, да что со мной не так?

– Я схожу за твоими вещами, – говорю я, взявшись за дверную ручку. – Оставайся здесь.

Его тихий смешок звучит мне вслед, когда я выскальзываю за дверь.

Иду по коридору в прачечную и бросаю грязные полотенца в огромную корзину. Сушилка все еще вращается, но я открываю ее и щупаю его одежду.

Она все еще довольно мокрая. Потребуется еще какое-то время.

Расстроившись, я захлопываю дверцу сушилки и жму на кнопку, чтобы снова ее включить. Наблюдаю, как одежда кружится и кружится, и грызу ноготь на большом пальце, желая, чтобы вещи высохли быстрее.

Как же я его ненавижу. Он омерзителен. А еще у него серьезные проблемы, и он явно ненавидит женщин. Нисколько их не уважает, особенно меня. И его удивляет, что я смогла повалить Эллиота, этого идиота, одним ударом колена? Было легко. Он рухнул, как мешок с картошкой, прямо на землю.

Но если бы Уит не объявился, Эллиот отомстил бы мне. Меня охватывает ужас, скручивая все внутри от мысли о том, что он мог со мной сделать.

Уит спасает меня, но при этом обращается со мной как с мусором. Я не понимаю.

Он нарцисс? Или, может, у него еще какие-то проблемы с психикой? Не сомневаюсь, что вся его семейка совсем чокнутая. Сильви тоже немного странная, но хотя бы добрая. Впрочем, моя семья тоже ненормальная, но я уверена, что все в той или иной степени не в себе.

В коридоре раздаются голоса, и я вздрагиваю, поняв, что люди начали возвращаться с матча. Вытаскиваю одежду из сушилки (она успела еще немного подсохнуть) и прижимаю ее к груди. Ни в коем случае нельзя оставлять вещи здесь, чтобы их кто-то нашел.

Я останавливаюсь у дверей и наблюдаю за проходящими мимо девчонками. Никто не смотрит в мою сторону. Все прекрасно умеют следовать указаниям. Уит велел им игнорировать меня, так они и делают.

Он прав. Они – стадо тупых баранов.

Как только звук шагов стихает, я выбегаю и спешу в свою комнату, но прижимаюсь к двери, когда мимо меня проходит группа старшеклассниц. Среди них Кейтлин и Джейн.

Мои так называемые новые подруги с первого учебного дня.

– Шлюха, – бормочет одна из них себе под нос, и все разражаются смехом.

Я молчу, лицо горит. Если бы они знали, кто сейчас в моей комнате, то умерли бы от зависти.

А потом получили бы подтверждение тому, что я правда шлюха.

Во всяком случае, в их глазах.

Просунув руку за спину, я медленно поворачиваю ручку, едва приоткрываю дверь и, проскользнув обратно в комнату, запираю замок. Внутри темно. Тихо. Лампа не горит. Шторы на окнах отдернуты, впуская яркий лунный свет. Я подхожу посмотреть на улицу и с удивлением вижу, что небо снова стало ясным.

Гроза прекратилась, будто ее и не было.

Я подхожу к бугру под одеялом и грубо толкаю его в плечо, но Уит не реагирует. Даже не шевелится. Я снова хватаю его за плечо.

Ничего.

Обхожу кровать и, подойдя к нему с другой стороны, смотрю на его побитое лицо. Луна покрывает его черты серебристым свечением, и я понимаю, что этот засранец крепко спит. В моей кровати.

Конечно, он красив. Несмотря на раны и фингал, у него такие мягкие губы, глаза закрыты, и он выглядит таким… юным. Как маленький мальчик.

Уязвимым.

Ненавижу его.

Я сажусь на край кровати и издаю громкий вздох. Он даже не шевелится. Трогаю его нос. Щиплю за него. Потом тыкаю в нижнюю губу.

Никакой реакции.

Веки тяжелеют, и я бросаю его влажную одежду на пол. Меня так и манит лечь под одеяло и немного поспать. От общения с Уитом чувствую физическую и эмоциональную усталость. Какая разница, уйдет он сейчас или останется еще ненадолго? Может, будет проще, если он улизнет посреди ночи, чтобы я его больше не видела и не слышала.

Вряд ли мне так повезет.

Сдавшись, я откидываю одеяло и ложусь. Натягиваю его до подбородка и поворачиваюсь на бок. Кровать двуспальная, очень узкая, и он спит на моей любимой стороне.

Так я и думала.

Я сонно рассматриваю его в лунном свете, поражаясь тому, что в моей постели лежит Уит Ланкастер. Голый. Раненый. Спящий. Я презираю его, но все же рада этому моменту. Мы с ним вдвоем, и никто не сумеет испортить этот миг.

Уит и сам прекрасно может справиться с этой задачей.

Каково было бы завладеть сердцем этого парня? Я размышляю об этом, медленно погружаясь в сон. Это невозможно, говорю я самой себе.

У него нет сердца.

Глава 10 Саммер

Просыпаюсь от прикосновения кончиков пальцев к щеке.

Они выводят линии на моем лице, одну за другой. Так легко, что я почти уверяюсь, будто мне мерещится.

Но это правда. Помню все, что происходило, пока я не заснула. Как увидела Уита. Привела его в свою комнату. Раздевалась перед ним (до сих пор не могу поверить, что сделала это), безумно разозлилась на него. Он умеет взять что-то хорошее и превратить в нечто отвратительное. Занимается саморазрушением и тащит за собой всех остальных.