Все, что я желал

Индия покачнулась. Леди Маргрейв вскрикнула, когда ее сын оторвал Индию от нее. Она схватила сына за руку, пытаясь остановить его, не дать ему ударить девушку снова.

Он без труда стряхнул ее руку, но не так легко оказалось освободиться от второй пары рук, цепко схвативших его.

Саут вложил все свои силы в это единоборство, воспользовался попыткой Маргрейва вырваться, чтобы сесть, а потом и подняться на ноги. Ему это удалось. Но внезапно он выпустил Маргрейва, и тот, потеряв равновесие, качнулся назад, облокотившись о камин.

Индия оставила руку графини, увидев, что Маргрейв схватил доску и размахнулся, пытаясь нанести удар Сауту. Тот сумел отклониться, доска просвистела мимо его головы. Взбешенный, Саут ринулся на Маргрейва и с силой ударил его в живот. Доска выпала из рук графа, едва не ударив графиню. Индия подняла самодельное оружие как раз в ту секунду, когда Саут нанес повторный удар Маргрейву.

Тот согнулся пополам, издавая какие-то странные звуки, будто его рвало, и все пытался набрать воздуха в грудь. Саут отступил на пару шагов и вновь нанес удар противнику, на этот раз прямо в челюсть. Удар был так силен, что челюсть графа затрещала, а из лопнувшей кожи закапала кровь. Выплевывая кровавую слюну, граф зашатался и опустился на колени. Он слепо шарил по воздуху руками, пытаясь достать Саута. Саут легко ускользал, переступая с ноги на ногу и удаляясь в другой конец комнаты. Краем глаза он заметил идущую к нему Индию.

Он улыбнулся, видя, что она не дрогнет. Расчет ее был безупречен, как при каждом движении на сцене. Она нанесла удар по спине графа с такой же точностью, с какой произносила заключительную фразу своего монолога.

Маргрейв повалился вперед лицом, оставаясь неподвижным. Индия вновь подняла доску, но Саут удержал ее руку.

– Довольно, - сказал он мягко, - больше не надо.

Индия выпустила доску и бросилась в объятия Саута. Он прижимал ее к себе, гладил по спине и целовал ее волосы. Индия обмякла в его объятиях. Глаза ее были закрыты.

Он проводил пальцами по ее волосам, перебирал мягкие пряди. Индия, прижимаясь щекой к его груди, слушала удары его сердца.

Саут выпустил ее на секунду, затем поднял на руки, посадил на край постели и отодвинулся, вглядываясь в ее лицо.

– Я в порядке, - сказала она, глядя на него. - Правда!

Саут кивнул, принимая ее объяснение, но у него на этот счет было иное мнение. Ее худоба была заметна невооруженным глазом. Красивая лепка ее лица стала заметнее, кости на скулах выпирали. Платье на ней висело. Фигурка ее казалась еще более хрупкой. Он видел, какими тонкими стали ее запястья. Но в то же время он отметил, с какой силой она размахнулась, нанося удар графу, - значит, хрупкость ее обманчива. А глаза ее смотрели на него требовательно и вопрошающе. И он ответил ее же словами:

– Я в порядке. Правда!

И тень улыбки чуть тронула уголки его губ. Индия улыбнулась в ответ.

– Да, - сказала она. - Так и есть. Ты и выглядишь отлично.

Мысль о том, что он может некстати покраснеть, смутила Саута, и он отвел глаза. Какое-то движение привлекло его внимание, и он бросил взгляд на леди Маргрейв, которая сидела неподвижно все это время. Ее глаза были устремлены на графа, лежащего без сознания. Саута удивило, что она не сделала попытки помочь сыну.

– Он жив, - заверил он ее. - Смотрите! Он дышит.

– Да. - Губы графини беззвучно шевельнулись.

Саут опустился на корточки возле Маргрейва и осмотрел голову графа. Шишка на затылке была чуть больше его собственной.

– Индия, подай мне шнур, удерживающий занавески, - попросил он.

Индия сделала попытку встать, но леди Маргрейв опередила ее.

– Я сама подам, - сказала она. - Это я могу сделать для него.

Она перехватила изумленный взгляд Саута.

– Думаете, я хочу сыграть с вами шутку? Уверяю вас, что нет.

Она встала, подошла к окну и сняла позолоченные крученые шнуры, украшавшие драпировки по обе стороны оконного проема. Передавая их Сауту, она сказала:

– Свяжите его покрепче. И не давайте ему на этот раз освободиться так скоро.

Саут ожидал, что графиня вернется на свое место, но она оставалась стоять, пока он связывал запястья и щиколотки ее сына. Затем выразила свое одобрение царственным кивком головы. Легонько потирая шишку на затылке, Саут поднялся на ноги. Озадаченный поведением графини, он, слегка хмурясь, смотрел на леди Маргрейв.

– Я не сомневаюсь, миледи, что вы помогали мне искренне, но я все-таки не понимаю, почему вы оглушили меня таким ударом?

– Он мой сын, - ответила она просто. - Не всегда понимаешь, как надлежит поступать, чтобы защитить его. И мне пришло в голову, что гораздо безопаснее связать его, чем позволить вам снова сцепиться.