Все, что произошло в отеле

– Ой, Ванечка, не кричи. Не сердись, пожалуйста. Так сложилось. У Наташи два дня выходных. По сменам работает. Позвони ей, но обычно она телефон отключает, – ответила, ласково улыбаясь, Светлана Петровна.

– А Славик? – уточнил Иван.

– Славик утром отпуск взял за свой счет. Имеет право.

– Теть Свет, вы издеваетесь? Почему вы всех свидетелей отпустили? Специально, что ли? – воскликнул, не сдержавшись, Иван.

– Почему всех? Галя на месте, я тоже, – пожала плечами Светлана Петровна.

– Надеюсь, вы в том номере не убирали? Следы на ковре… – Иван не понимал, что происходит, как он мог все это допустить.

– Ну как же не убирали? Уборка в номерах каждый день положена. Убрали, я лично номер приняла. След на ковре да, вывели. Галя хорошая, но очень уж бестолковая. Пыталась народными средствами вывести, а у нас хороший пятновыводитель есть. Я все залила пятновыводителем и отмыла.

– Теть Свет! Это же место преступления! – подскочил с пуфика старший следователь. – Вы меня что, за идиота держите? Вы все специально, да?

– Ванечка, посмотри, розы расцвели. Правда, удивительно? Их твоя мама посадила. – Светлана Петровна показывала в окно на цветник. – Иди понюхай, так вкусно пахнут, а я за сырничками и кофе для тебя схожу. Ты позавтракаешь, а я пока букет срежу, ты маме на могилку отнесешь. Да? Пойдем, мой хороший.

Иван, не в силах спорить, пошел за тетей Светой. Он постоял во дворе, глядя, как она срезает розы. Позавтракал сырниками. Повариха тетя Катя вышла из кухни, обняла его, погладила по голове. Потом села с тетей Светой напротив него и смотрела, как он ест. Все так, как было в его детстве. Рядом пристроился Рыжий. Иван дал ему кусочек сырника, тот подцепил лапой. И эти полчаса вывернули всю душу. Иван перестал быть старшим следователем, а стал Ванечкой. Ему было наплевать на расследование. Лишь бы эти минуты длились и длились. Тетя Катя сбегала на кухню за добавкой. Принесла еще сгущенки и варенья. Тетя Света налила кофе. Они наперебой говорили, что он вырос умным, красивым, очень похожим на маму. И какое это счастье, что вернулся. Тетя Катя прослезилась, вытирая мокрые щеки фартуком. Мол, дождалась, увидела Ванечку, сырнички сготовила. Вот теперь можно и на пенсию уходить, а то ноги совсем не держат.

Потом Иван послушно взял букет, выданный тетей Светой, и пошел за уже поджидавшим его дядей Геной на кладбище. Оно тут рядом. На соседней улице, но с дороги не видно, найдешь, если знаешь, куда ехать. Соседние улицы тупиковые. Все местные смеялись. Навигаторы не успевали за действительностью и показывали, что на месте кладбища находится винный магазин. Туристы приезжали, видели перед собой кладбищенский забор, а за ним – кресты, оградки, памятники. Ходили слухи, что многие в тот момент решали бросить пить.

Иван вернулся с кладбища. Ему было нехорошо. Дядя Гена обтирал надгробную плиту так, как ласкают любовницу. Цветы на могиле лежали чуть увядшие, но дядя Гена убрал их и положил свежие. Потом стоял и что-то бормотал, будто разговаривал. Отошел, давая Ивану возможность самому поговорить, постоять в одиночестве. Но Иван так и не смог. Не сказал: «Прости меня, мама, не сердись». Ничто не откликнулось. Остался в памяти только фрагмент, как дядя Гена стирает пыль с постамента – нежно, ласково. Иван закурил, но закашлялся, словно впервые затянувшийся подросток. Если бы дядя Гена признался в своих чувствах, может, мама была бы жива? Значит, и он виноват?

Около ворот отеля их поджидала тетя Света.

– Ванечка, теперь к папе надо съездить. Пойдем, я тебе еду собрала. Поешь по дороге, – сказала она тоном, не терпящим возражений. Уже все решено за него.

Они доехали до нового кладбища. Потом долго сидели в машине – Иван ел котлеты с макаронами – тетя Катя опять же специально для него приготовила. Пил кофе из термоса. Кофе был хороший, тетя Света лично сварила, а не налила из кофемашины. Потом вышел покурить.

– Ванечка, ты что, куришь? – ахнула тетя Света, как мать подростка, узнавшая, что ее сын курит. Ему оставалось только рассмеяться и обнять свою вторую мачеху, самую любимую и родную женщину, которая у него осталась. После сытной еды захотелось спать. Две последние ночи он почти не спал, проваливался в забытье, в дремоту.

– Ванечка, дай мне ключи, я тебя отвезу, ты поспи пока, – сказала тетя Света, когда они, постояв недолго у могилы, вернулись к машине.

– Вы умеете водить? – удивился Иван. – Чего еще я о вас не знаю?

– Ой, Ванечка, ну конечно, умею. Как не уметь? – смущенно рассмеялась тетя Света.

– Теть Свет, а что с Виолеттой? – спросил Иван.

– Ванечка, ну я же не следователь, откуда мне знать? Но ты разберешься, обязательно! Поспи пока.

Всю дорогу до отеля Иван проспал как младенец. Или он был настолько измотан, или тетя Света вела так мягко, что машина ни на одной кочке не подскочила, хотя по дороге на кладбище сам попал в две ямы и все кочки собрал так, что тетя Света едва головой о крышу машины не билась.