Все, что ты позволишь (СИ)

Все началось, как обычно. Так же, как начиналось всегда многие годы до этого и, казалось, будет начинаться до самого их выпуска из Хогвартса.

Проходя по коридору в сторону кабинета зельеварения, Малфой задел Поттера плечом, на что тот посоветовал ему тоже задуматься об очках, а Хорек, не оставшись в долгу, ответил десятком оскорблений и пожеланием „полуслепым придуркам отсасывать на ощупь“. Не то, чтобы Гарри в полной мере представил эту картину или понял, что именно имел в виду Хорек, но подобное оскорбление разом вывело его не хуже всех этих „нищебродов“ и „грязнокровок“. Разумеется, после этого время слов закончилось, и Поттер, недолго думая, с размаху заехал Малфою в челюсть. Точнее, заехал бы, если б тот не отклонился, ушел в сторону и, поднырнув под мазнувший воздух кулак, не ответил выпадом в солнечное сплетение. Гарри, быстро оправившись от удара, уже было перехватил руку вертлявого Хорька, хорошенько заламывая ее за спину, но тут появившийся в коридоре Слагхорн оборвал любое возможное продолжение. Гарри пришлось сдать свои выигрышные позиции, разжать руки и отпихнуть от себя раскрасневшегося Малфоя, к спине которого он в пылу драки почти прижимался, делая залом все более и более болезненным.

Уже позже, раздраженно помешивая в котле какое-то сравнительно банальное зелье, он пытался убедить себя, что, в принципе, не стоило так вскипать. Ну что такого в этом проклятом „отсосать“? Такое же оскорбление, как и все прочие, это же было не какое-нибудь там серьезное предложение. Да, конечно, за серьезное предложение никакой Слангхорн не помешал бы ему в кровь расквасить наглую хоречью морду, а так… Тем не менее, пошлое словечко не давало ему покоя и заставляло краснеть и нервничать из-за никак не отпускавшего раздражения.

Когда на парту перед Гарри опустился ровно сложенный журавлик, у того мелькнула только одна мысль:

„Нет, серьезно, когда-нибудь я точно убью его и меня посадят в Азкабан“.

Но, разумеется, и речи не могло идти о том, чтоб не прочитать послание. Сдать позиции без боя Поттер просто не имел права, а потому, быстро осмотревшись и убедившись, что он не интересует ни профессора, ни увлеченно что-то втолковывающую огорченному Рону Гермиону, взялся за послание.

„Не думай, что я оставлю все так, ебаный урод! Ты меня уже вконец заебал, и не думай, что что-то мне может помешать выбить из тебя все дерьмо! Если вы, долбаные гриффы, понимаете только кулаком по роже, то я объясню тебе так, что б до тебя все дошло раз и навсегда!

В семь часов на Астрономической Башне, и только попробуй не явиться, уебок.“

Сказать, что Гарри был в шоке, значит, не сказать ничего. Нет, конечно же, он уже имел неудовольствие убедиться, что Хорек не брезгует маггловским матом, но никогда еще он не слышал, - а, в данном случае, не читал, — столько ругательств от этого напыщенного аристократа! Это как же надо было его вывести, чтоб он напрочь забыл о своем хваленом воспитании? Не то, что б Малфой всегда его держался, но до такой степени… Поттер с жадным нетерпением стал анализировать все, что сказал ему и чем мог бы задеть так еще раз, но по всему выходило, что, кроме драки, ничего больше не было. Гарри не сказал ему ни слова. Да и из всего, что успел сделать — вывернуть руку, притиснув к себе. Неужели Хорек так взбеленился из-за руки?

Немного огорченный неудачей, Потер все же подвинул к себе чистый пергамент и принялся строчить ответ.

„Хорек, а твой папочка в курсе, что ты знаешь такие слова?“

Гарри помедлил, немного недовольный банальностью начала. С другой стороны, зачем себе отказывать, если хочется начать именно так? Уж точно Малфой ему пишет не ради интеллектуальной беседы. Немного успокоившись от этой мысли, он продолжил.

„Меня поражает твоя тупость, Хорек. Но если ты так хочешь, чтоб тебе надрали задницу, я не буду тебя останавливать. Более того, я с удовольствием тебе в этом помогу.

Если у тебя с твоим ручным мопсом было на завтра свидание — отмени. Из Больничного Крыла на свиданки не отпускают.“

Последняя строчка Поттеру понравилось особенно, и он, довольно усмехнувшись, сложил самолетик, отправив его по классу в сторону Хорька. И только когда самолетик забрал вправо, целясь на парту сидящей чуть впереди Малфоя Паркинсон, Гарри сообразил, что не наложил адресного заклинания. Он уже с ужасом представлял, что же будет, когда послания прочитает слизеринка, которая, несомненно, не только тут же сдаст Поттера профессорам, но еще и за „ручного мопса“ хорошенько отомстит, как самолетик вдруг резко сменил направление и направился в сторону Хорька. Гарри во все глаза уставился на Малфоя, который только что спас его шкуру. Нет, конечно же, скорее всего Хорьку просто было любопытно, что Поттер написал ему, или он просто всерьез решил, что сможет сам с ним разобраться, но, хотя в этом действии не было ни унции благородства, Гарри все равно не смог до конца побороть чувство благодарности.

Потому-то, когда Малфой, прочитав послания, крепко сжал губы в тонкую, злую линию, Гарри почувствовал иррациональный укол совести.