Все, что вы хотели знать о смерти

Ипатьев ответил спокойно, но то, что подчиненный дает такие советы, ему не понравилось. Даже очень не понравилось, однако Павел сдержался. Он сел в свое рабочее кресло, за столом напротив него развалился Иванов. И эта поза расслабленного сибарита тоже бесила, но он продолжал сдерживаться. И спросил спокойно:

– Саша, ты вчера чем занимался?

– Звуком. У нас, как вы знаете, очень часто привозят отснятый материал с таким фоном, что приходится весь звук убирать и перезаписывать речь репортера. А сейчас я фильтр установил… Кстати, теперь можно использовать программу звукового дизайна, даже самим комбинировать звуковой ряд из голосов окружающего мира. Вы представляете аккомпанемент – реальную музыку из звуков проходящего мимо трамвая, стука дождя по крышам домов, свистков полицейских или голоса пожарной сирены, сигналов патрульных машин, далеких женских криков, зовущих на помощь… Теперь все это можно исполнить. Я предлагаю для начала создать такую заставку… Ласкер снимет и смонтирует из разных кадров движущуюся картинку, а я создам звуковой ряд.

Иванов смотрел на начальника с выражением полного счастья на лице. Ипатьев кивнул и произнес:

– Подумаем об этом. Кстати, поскольку ты упомянул Бориса… Как вы тогда, свой совместный проект с беспилотниками довели до ума?

– Почему совместный, – едва ли не возмутился админ, – это был чисто мой проект, Ласкер обещал только финансирование, но не нашел его. Я все свои средства вложил, взял кредит… Потом у меня ушла жена… Перед уходом сломала опытный образец. Бросила на пол и ногами топтала, истеричка. Я его потом почти месяц восстанавливал.

– То есть у вас… прости, у тебя был один готовый к употреблению дрон?

– Почему один, – гордо вскинул голову Иванов, – не один, а два. Только это не дроны, а беспилотники. Дроны пацаны во дворе запускают или китайцы. А у меня даже патент на изобретение имеется, – Александр замялся, – то есть я подавал заявление на патент, но там тормознули, якобы послали на изучение. А экспертом по патентному праву как раз моя бывшая жена. И вот она из вредности все и тормознула. Ладно бы просто тормознула, но ведь она позвонила мне заранее и сказала, чтобы я не корчил из себя Илона Маска, потому что, даже если я слетаю на собственной ракете на Марс и обратно, она скажет, что я украл идею у Цандера[10] или у Кибальчича[11]. Вот такие бывают жены. Им бы только кричать, что хотят жить по-человечески. А вы что скажете?

От такой наглости у Ипатьева и вовсе свело челюсти: он задал вопрос, в ответ получил красочный рассказ о достижениях самодеятельной науки и противодействующих ей злых женах.

– Ну что? – повторил Иванов. – Я насчет своей бывшей жены интересуюсь, что скажете…

Павел вздохнул, не зная, как ответить и на эту наглость, но вдруг вспомнились стихи, слышанные давным-давно. Кажется, это Звягинцев их когда-то прочитал в присутствии зятя. И теперь Павел вздохнул еще раз и произнес:

– Хоть жену свою и хаю,
Ее все равно не брошу я:
Со мной она стала плохая,
А брал-то ведь я хорошую[12].

– В каком смысле? – не понял Иванов.

– В прямом. Я с тобой о дронах, а ты все на баб переводишь.

– Да какая она баба! – возмутился админ. – Я тоже так думал сначала, а она оказалась экспертом по патентному праву. Она ведь видела все мои творческие муки…

– Погоди! – не выдержал Ипатьев. – Я тебя спросил, где твои дроны… Прости, где твои беспилотники?

– Так я их продал через интернет. Продешевил страшно – почти даром отдал. Обидно до сих пор. Ведь что получается: сейчас самый популярный «Мавик» с весьма средними характеристиками стоит не меньше двухсот тысяч. А у меня тогда, шесть лет назад, даже первый квадрокоптер превосходил его по всем параметрам. Скорость почти двадцать пять метров в секунду. Дальность полета до тридцати километров. Высота… Если честно, я даже не проверял максимальную, но за пять тысяч метров он у меня взлетал… Он даже на воду садился и мог вести подводные съемки с поверхности. Камеры мне Ласкер предоставил. Он мог огибать препятствия…

– Погоди, – попытался остановить админа Павел.

Но тот не слышал.

– …Он мог управляться с пульта и работать в автоматическом режиме. У него была такая система устойчивости, что когда шла наводка объектива на объект, то он зависал абсолютно неподвижно, шла невероятная четкость изображения…

– А какая у него была грузоподъемность?

– В смысле дополнительно к камере?

Админ задумался и пожал плечами.

– Не проверял: он ведь не для этого создавался. Не для перевозки грузов, потому что каждые лишние сто граммов снижают скорость, маневренность. А что надо перевезти?

– Пистолет, а это граммов восемьсот. Хотя это с обоймой, а без патронов семьсот тридцать граммов.