Все, что захочешь (СИ)

Я возвращался домой. Что можно сказать об учёбе? Это был, несомненно, яркий эпизод в моей жизни. Поселился я в немецкой семье, моя фея наколдовала мне комфортные условия (да, я везунчик на самом деле) – пожилая пара приняла меня неплохо. Я старался вовремя вносить плату за проживание и помогать им по делам. К учёбе приступил с жадностью, словно изголодался по знаниям. Сокурсники были из разных стран. Наши русские тоже приехали набираться знаний. Я почти сразу же устроился на работу (если есть мозги, найти способ подработать можно). Не хотел брать ни копейки из ненавистной стипендии. Миша недвусмысленно мне намекнул, что я заработал её как шлюха.

Я ушёл с головой в учёбу, стараясь отвлечься, забыть всё, что со мною было. Нагружал себя так, чтобы было не продохнуть. Учил языки. Совершенствовал свой немецкий и стал изучать английский. Оказалось, что у меня хорошая способность к языкам. Не зря же меня хвалили за дойч.

Через пару месяцев я обнаружил, что вновь способен улыбаться. Поначалу меня долго терзало одиночество, хотя вокруг было много замечательных людей. Миша приходил ко мне во сне и незримо был со мной всегда. Я возвращался к нему мысленно, как бы ни старался изгнать его из своего сердца. Обида на него ещё долго полыхала, не давала спокойно жить. Хотелось выдрать этот комок слёз и боли, выкинуть на помойку и вздохнуть свободно.

Постепенно боль притупилась, просто ныла, как язва, к которой привыкаешь – она подсыхает, но не заживает полностью, время от времени напоминая о себе.

Так и летели дни. Днём – учёба, вечером – работа. В каникулы между триместрами – практика. Я сразу поставил цель набрать больше практик. С магистерской работой я хорошо справился. Вообще, при желании после учёбы я мог найти работу и остаться в Германии. Почему я возвращался?

Меня тянуло домой как магнитом. И ещё я хотел увидеть чёрные глаза, которые любил до беспамятства даже по истечении полутора лет. Время – это ничто, когда любишь. А я до сих пор любил, хотя забыть и простить своё унижение не мог.

Приехал я рано утром, позвонил в дверь родной квартиры и снова попал в свой уютный мирок, который именуется «отчий дом». Где бы ты ни был, в какой бы точке планеты ты ни находился, тебя всегда будет тянуть туда, где ты родился и вырос.

- Юра! Юрочка! – мама смотрит и смеётся, и тут же вытирает слёзы. – Какой же ты стал!

- Какой? – провожу рукой по волосам, прихорашиваясь.

- Взрослый.

Мне смешно. Я вроде уже давно взрослый.

- Взгляд изменился. Сынулька, дай обниму.

Прижимаюсь к мамуле.

- Ма, я в душ. Потом всё остальное.

Как же хорошо после душа, сразу стало свежее и легче. Мама уже суетится на кухне, неугомонная душа.

- Мамуль, я бы справился, иди, отдыхай.

- И так скоро на работу, да и Вадика пора в школу поднимать. Садись, кушай.

Я покорно уселся на табуретку. Кручу головой, разглядывая уютное гнёздышко. Как всё необычно после долгого отсутствия! Вроде бы всё на месте и в то же время что-то не то. Немного чужое. Но это быстро пройдет. Хочется кофе.

- Ма, свари кофе, плиз.

- Юрка! – Вадька прискакал. Ни фига себе, какой здоровый! Вымахал, и не узнать.

- Я тебе там ноут привёз, игровой.

- Спасибо! – Хы, а рожица такая же веснушчатая и задорная. Эх, Вадька!

Ладно, пойду одеваться. Сегодня надо сделать пару важных дел.

Вадим ушёл, мама тоже. Бабуля дремлет. Всё так же в своей комнате.

Я взял мобильник, нашёл визитку Сергея Ивановича, который на заре моей трудовой деятельности обещался помочь с работой, если понадобится, и набрал номер.

- Сергей Иванович, доброе утро! Я - Юрий Стефановский, бывший секретарь господина Звягинцева.

Надо же! Меня помнят.

- Мне работа нужна. У вас есть свободные вакансии?

Господин Свиридов назначил мне встречу на одиннадцать. Ну, что ж. У меня есть время кое-что сделать.

Облачившись в свой самый лучший костюм, я отправился в офис Звягинцева. Взбежал торопливо по ступенькам крылечка, которое в своё время терпело пинки от моих ботинок. Поднялся на второй этаж, остановился, сосчитал до десяти и двинулся не спеша по коридору. Не удержался, заглянул в канцелярию.

- Здравствуйте.

- Это кто? – начальница канцелярии застыла, держа в руке кисточку от лака для ногтей. Я прыснул в кулак. Тётенька до сих пор не изменила своей привычке делать маникюр на работе. – Юра, ты ли это?

- Чуть свет и я у ваших ног, - пропел я, чувствуя, как широкая улыбка непроизвольно расползается по моей моське. Анечка, помощница, смотрела на меня так, будто её посетила любовь с первого взгляда.

- Какой ты!

- Какой?

- Взрослый! А костюм! Причёска. Блеск!

Да звиздец. Они что? Сговорились все что ли? За спиной раздались всхлипывания и частый топоток каблучков. Я отскочил от двери, пропуская невысокую темноволосую девушку.

- Что там опять не так? – дамочки с неподдельным сочувствием смотрели на плачущую девицу.

- Кофе не тот. А откуда мне знать, какой тот? Я уже и кофеварку выпросила в снабжении. Всё равно, не такой. Достал! Не могу больше.

Кажется, я понял, о ком шла речь.

- Что? Всё так запущено? – Девушка хлюпнула носом и приняла платок из моих рук. – Орёт?