Все демоны Ада

Я ухмыляюсь — снова получается не совсем женственно — и понимаю, что опять торчу не в своем теле. Но эта не одна из причин поднимать панику: смотрю вниз и вижу, что под болтающимися ногами нет почвы, точнее, есть, но одна предельно далеко, и я, похоже, уже не возле того дуба, а — сижу на одной из его могучих веток. Мда-а, видок отсюда особенно зачетный, зато никак не поражает вроде того, чем свидетелем мне пришлось стать пару секунд назад. Странно — меня не пугает высота, хотя в какой-то мере ее боюсь — но только я, а не тот, в ком нахожусь…

Тело без единого намека на страх отправляется по ветке, что почти достигает заветного окна, и, ступая на железный выступ, чтобы не свалиться, отодвигает раму, при этом не попадаясь в объектив камеры. Вваливаясь вовнутрь, я точно не по своему желанию закрываю окно и смотрю на девушку — она… ужасна. Правда. По крайней мере, я так думаю, а не Эйдан, что смотрит на мою копию с каким-то трепетным в сердце чувством, а затем укрывает ее пледом, осторожно убирая с головы учебник.

— Хм, биология? — шепчет он, смотря на корку книжки. Тогда бы я даже представить себе не могла, что в моей комнате бывал Эйдан — демон, какого раньше мечтала убить… Хотя в тот день, что помню нечетко, я была уверена: в моей комнате побывал Артур, и он же укутал меня, как и сделал то, что носило не менее милый характер. Но, выходит, что все это дело было рук Эйдана — боже!

Не представляю, что собираюсь делать, однако тело понимает это прекрасно. Глаза смотрят на длиннючее домашнее задание, что даже не начато, а затем я берусь расписывать биологию, да причем таким… красивым почерком, какой невозможно подделать даже художнику. Доделывая работу — кажется, это доклад о верблюдах? — я смотрю на свою копию и улыбаюсь. В районе груди теплится какое-то знакомое чувство, что так сложно разгадать мне самой. Но прежде чем я определяю хоть толику того, что это такое, девушка просыпается, и я мигом спешу выбраться из комнаты: прыгаю в окно и почти бесшумно хватаюсь за ветку, ступаю ногами на выступ и вижу, как мой двойник начинает улыбаться и оглядываться, смотря на решенное домашнее задание. Почему-то с этого момента понимаю, что ее улыбка — самое дорогое из всех, что существует на земле. Но странно, что это понимаю не я, а — Эйдан, чьи эмоции предстали передо мной, как книга.

Картина снова меняется, когда моргаю — бац! — и передо мной располагается до жути знакомый спортзал. В нем вижу гири, маникенов, и лишь потом замечаю две фигуры, отчего сердце обливается кровью: они целуются. Страстно. Дико. И одновременно — нежно. Снимают одежду и… водят руками по полуголым телам друг друга, чуть ли не забираясь в самые нескромные области. Их движения сбивают с толку и одновременно завораживают, — по крайней мере, меня, а не того, в ком снова нахожусь… Парень — лет двадцати, темненький, хорошо сложенный, нависает над девушкой, что выглядит такой счастливой и…

Осознание накрывает меня с головой именно в тот момент, когда моя рука невольно толкает дверь в стену, и после оглушительного звона, что был для меня всего-то писком, если учесть, с какой силой звука внутри бультыхается гнев, влюбленная парочка отпрыгивает друг от друга.

Это же я и Артур… Боже мой! Очередное воспоминание, что некогда носило необъяснимый характер… Тогда мы были совершенно одни в спортзале, мол, тренировались и, естественно, в связи с последними событиями, между нами произошла некая страсть, которую мы выплеснули подобным образом. Мы и представить себе не могли, что тогда дверью хлопнул не тварюга Мэйсон, а — Высший демон, тайно пробравшийся в охотничий дом. Тот самый демон, что защищал меня с самого детства и был рядом тогда, когда я этого подозревать не могла…

Помимо неистовой злости, что прожигает меня, подобно огню, я ощущаю глубокую ревность, наблюдая за двойней, что в спешке одевается и оглядывается, пытаясь меня найти: но у них не получается обнаружить мою персону. Тем временем я скрываюсь в тени, все также умело обходя области, где «гуляют» камеры, затем… то ли чувство досады, то ли — вины — пожирает меня, и я… пропадаю из этого облака воспоминаний, зато уношусь в другое…

Легкая дымка тьмы разливается по обширной комнате; лишь свет красавицы-луны, что берет на себя титул «Королева ночи», лениво проникает внутрь, разбавляя мрак и освещая небольшую фигуру девушки. Помещение не удается разглядеть из-за отсутствия других световых источников, однако я почему-то знаю, что это сейчас не так важно, как то, что перед моими глазами…

Вздыхаю — плотная грудь вздымается и опускается, давая понять, в чьем теле я снова засела. Когда я отсюда выберусь? Делаю шаг вперед и наклоняю голову вбок, внимательно рассматривая объект: ох, вероятно, никогда — такое затягивается надолго.

Мышцы лица, какими точно не управляю, растягиваются, составляя небольшую улыбку, и когда бархатный медовый голос, что кажется красивее сейчас, раздается, я — настоящая трезво осознаю, насколько была «слепа»: