Все дни, все ночи. Современная шведская пьеса

Маргарета. Нет, неправда. Я здорова, я не сумасшедшая, Хенрик... Даже если мне иногда и хотелось бы... Но как я ни стараюсь... с тех самых пор... сначала все мое время отнимала твоя мать, потом на свет появилась Анна... Как я ни стараюсь приспособиться ко всем перепадам ее непредсказуемого настроения... всякий раз, когда мы встречаемся... А могло бы быть так хорошо тот недолгий срок, что нам остался... Ведь скоро придут годы, когда мы начнем болеть, ходить будем только на прогулку да в музеи, осенние, зимние годы, когда видеть внуков и то в тягость... Но нет... При каждой новой встрече она все больше пышет ненавистью, в лице ни кровинки, а глаза... два громадных бездонных колодца ненависти... И я уже не знаю, как себя вести, не могу я делать вид, что все в порядке, или просто не замечать, что ее что-то терзает... Вот тогда бы я и впрямь была сумасшедшей, а я не сумасшедшая, знаю, что не сумасшедшая.

Хенрик. Как раз сумасшедшие-то и знают наверняка, что они не сумасшедшие.

Маргарета. О да, да, да... Ты эксперт в этом вопросе, ты с близкого расстояния наблюдал... Но я-то знаю, что я не сумасшедшая, — по крайней мере, пока я могу ходить в библиотеку, где меня ждет моя работа и мои милые коллеги, и пока хотя бы Эву можно считать... благополучной и я могу с ней общаться. Но если все будет так, как сегодня... Я старалась говорить за столом только на общие темы... вроде новых представлений о смерти, о том, как врет Ингвар Карлсон, или о самцах гаги, которые погибли от разлива нефти возле Утё... Но ей ничего не стоит обратить против меня любое сказанное мной слово и выискать в нем злокозненные намерения... А это нетрудно, когда ты любишь своего ребенка и беспокоишься о нем. Хотя ей скоро сорок, и в этом смысле она не нуждается в родительской любви... И я просто теряюсь, а я не хочу быть вечно готовой к бою в собственном доме! Я ее мать, но, выходит, это одно лишает меня права вмешиваться... Ну и ладно... Я не желаю унижаться, я требую своих прав... Ее ведь ничем не убедишь... В том, как было с тех самых пор, когда она была нашей маленькой Анной... Наверно, она ею и не была. Она была маленькой Анной для Берит... Вот еще одно чудовищное оскорбление, от которого так просто не отмахнешься! Да, да... Конечно, я понимаю, не так-то легко вышутить колкости, которыми она пытается унизить меня... как женщину, как мать, как твою жену... Но все равно меня удивляет, почему за все эти сорок лет... если ты когда-нибудь и высказывал какое-то мнение, то всегда в ее пользу, в пользу Анны, а не в мою. В мою никогда! Ты ни разу не принял мою сторону. Хотя это было бы естественно.

Хенрик. То есть? Какое такое мнение я должен высказать теперь?

Маргарета. Насчет меня... меня и Анны.

Хенрик. Что ты имеешь в виду?

Маргарета. Неужели это будет продолжаться так, как сегодня?

Хенрик. Но что я, по-твоему, должен сделать?

Маргарета(кричит). Я хочу, чтобы ты сделал выбор. Принял решение! Раз и навсегда определился!

Хенрик. Выбор?..

Маргарета. Да!

Хенрик. Между чем и чем?

Маргарета. Между мной и ею!

Хенрик. Как это так? Это же безумие! Как я могу выбирать между тобой и Анной, моей дочерью?

Маргарета. Или твоей женой.

Хенрик. Маргарета!

Эва. Мамочка, дорогая, милая!

Хенрик. Не можем же мы... отказаться от нее.

Маргарета. Сейчас я могла бы. Ты сам слышал, что она говорила о тебе... на что намекала.

Хенрик. Но это же просто бред.

Маргарета. И какие еще бредни мы должны терпеть?

Хенрик. Может, глупо устраивать эти ежемесячные семейные драмы.

Маргарета. Покончим с ними, я буду только рада... С меня хватит драмы в моей собственной душе.

Эва. Но я не хочу, чтобы с ними покончили. Я дорожу нашими встречами.

Маргарета. А я не хочу каждый раз заранее переживать и нервничать при одной мысли, что вы придете в гости.

Эва. Но я дорожу этим!

Хенрик. Для нас это способ поддерживать с вами отношения.

Эва. Это все, что у меня есть.

Хенрик. Спасибо. Очень мило с твоей стороны.

Эва. Я была счастлива с вами.

Маргарета. Ты — да. Но она чувствовала себя несчастной за всех!

Эва. Я любила вас обоих... тогда так же, как и теперь. (Пауза.) Правда, по-моему, все меняется к худшему. Сама она пальцем не шевельнет, чтобы бороться с обстоятельствами. Она все валит на других, чтобы самой отмотаться. Вот почему общаться все труднее. По-моему, вам пора подумать, нужна ли вам еще одна дочь. Надо ли вам и впрямь иметь двух, может, одной хватит? Я не хочу, чтобы на моих глазах с моими родителями обращались как с какими-то несчастными курдами...