Все дороги ведут в Геную (СИ)

Арбалетчик выстрелил еще два раза, почти не целясь. Раненого канонира уже вытащили с полубака, но корабли все еще шли друг за другом, связанные абордажными концами. Первый раз боцман подстрелил гребца, второй раз - арбалетчика, и в ответ получил хороший залп болтов и стрел, но защитил от половины, а остальное просвистело над головой.

- Быстро они, - сказал арестант, снова натягивая тетиву, - Но мне только выглянуть, а они тут все как на ладони.

- Руби концы! - донеслось с кормы. Капитан солдат времени не терял. Увеличить расстояние, заменить канонира и доламывать корму. Пробоина уже есть, надо добить, а дальше сами потонут.

Максимилиан повернулся к Тодту.

- У вас есть пушка? - спросил он.

- На носу.

- А порох, ядра?

Тодт пожал плечами. Он никогда не задумывался о том, что придумали трусы.

- Есть, - ответил за Тодта Келарь, - Канонира нет.

- Фрау - канонир. Давай переставим пушку и жахнем с кормы или с борта.

- У них борт ниже. И ставить некуда, - возразил уже Дорада.

- Тодт, ты плотник или кто? Прибей к пустой скамье, подложи доску, чтобы вниз смотрела, и жахнем через вот эту дырку.

- Через гребной порт! - поправил Дорада.

- Так скамью же вырвет, - возразил Книжник.

- Ну и черт с ней, у вас полный корабль пустых скамей. Поставите на другую, перезарядите и жахнете еще раз.

- А наводить как? - спросила Марта, которая подошла, услышав слово "пушка".

- На что наводить? В корабль как-нибудь попадем.

Тем временем, на "Зефире" обрубили концы, заменили канонира и еще по разу выстрелили в корму "Санта-Марии" из каждой пушки, причем оба раза удачно попали примерно в то же место, что и раньше. Теперь с каждой волной в пробоину попадало еще больше воды.

За это время боцман ранил еще нескольких врагов, Тодт снял жестко закрепленный лафет с полубака, и арестанты, положив оружие, перетащили пушку на последнюю скамью по левому борту.

- Эй, они уходят! - крикнул Фредерик.

- Не дайте им уйти! - крикнул Тодт, прибивая лафет к скамье, - На абордаж!

33. Все-таки абордаж

- Есть абордаж! - рядом с бойцами встал Келарь. В накинутой на плечи кольчужной "епископской мантии" и старомодном шлеме с полями. В руках Келарь держал короткую алебарду из корабельного арсенала.

- Ты же никогда не вставал в строй, - удивился Книжник, - Да и не обязан.

- Во имя Господа я не боюсь умереть и даже защищаться бы не стал. Но умирать, просто перегоняя корабль с пассажирами, мне не по нраву. Я даже гребцам отнес по пучку оружия на каждый борт.

- Я не доброшу крюк, - отозвался боцман, прикинув расстояние до "Зефира". Арбалет он положил на рундук и отошел к остальным, - И стрелять уже смысла нет, или дайте арбалет помощнее.

- Я тоже не доброшу, - подтвердил Мятый.

Тодт выплюнул гвоздь.

- А если благословлю?

- Сам Иисус бы не добросил.

- Добросил бы, - вступил Макс, - Я доброшу, и Иисус бы добросил. Давай крюк.

Максимилиан взвесил в руке крюк, покачал и прицелился.

- Другой конец не забыли? - напомнил Фредерик.

- На кабестане, - ответил Корсиканец.

- С Богом, - благословил Тодт, Максимилиан от души размахнулся и бросил.

Не то, чтобы в методику подготовки рыцарей обязательно входило метание предметов, но редкий наставник не заставлял подопечных бросать тяжелые камни или копья. Не как актуальный боевой навык, а просто для общего развития. Чтобы вкладываться в движение всем телом, понимать баллистику летящего предмета, оценивать дистанцию, развивать ловкость в поражении целей, силу и скорость в запуске предметов на дальность. Покойный Йорг в свое время перевел Максимилиана на метание предметов поменьше из-за того, что с дальностью броска у воспитанника получалось лучше ожиданий, а вот над точностью следовало поработать.

С первой попытки крюк не только долетел до "Зефира", но даже пролетел выше палубы и зацепился аж за рею недалеко от мачты.

- Ах ты ж... якорь мне в задницу, - восхищенно протянул боцман, проглотив полную эмоциональную оценку броска на морском языке.

- Ааааа! - взревела остальная команда.

- Второй крюк! - скомандовал Тодт.

Второй крюк полетел заметно хуже, но зацепился за утлегарь, что тоже очень удачно, потому что с борта конец за утлегарем так просто не обрежешь.

- Кабестаны! Быстрее, пока не обрубили! Боцман, прикрой! Фрау канонир, заряжайте быстрее! - разразился командами Тодт.

- Левый борт табань! - заорал Дорада, который все это время держал курс без руля, силами гребцов. "Санта-Мария" начала поворачиваться вооруженным левым бортом в сторону отстающего "Зефира", притягиваемого кабестанами.

Максимилиан, увлекшись ловлей аж целого корабля, с силой налег на рукоять кабестана, хотя и не господское это дело. К нему подскочил Мятый и рванул с такой силой, что рыцарь чуть не упал.

- Что ты такое делал в этой чертовой Лавинье? - удивился Макс.

- Крутил. Кабестан. Подъемника, - ответил Мятый, на каждом слове выдыхая и перехватывая рукояти.

- По-моему, у нас крен на корму, - сказал Книжник.

- Да тонем мы к свиньям морским! - ответил Тодт, - Вся надежда, чтобы эти не удрали. Не догоним же, хоть все на весла сядем.