Все думы — о вас. Письма семье из лагерей и тюрем, 1933-1937 гг.

Водорослевое производство тогда же перевели в поселок, в здание бывшего кожевенного завода. Об этих переездах пишет и Р. Н. Литвинов (1935.Х.7): «…ты уже знаешь, что мы покинули Био-сад, который вспоминается как приятный и нереальный сон. Потом мы жили вне Кремля в кузнечном корпусе. Внизу там была старинная монастырская кузница. Здание любимого мною стиля — громадные своды, как на картинах, изображающих средние века и алхимиков, а наверху монашеские келии, в которых жили монахи-кузнецы. В одной из них жил я с двумя инженерами. Все это стояло на берегу б. Святого озера, очень большого и красивого. На его берегу стоит и Кремль. Но в один печальный и дождливый вечер пришло распоряжение перебираться в Кремль. На следующий день после работы мы перетащились в камеру на 32 человека, мебелированную в стиле вагона III класса. Общество там было совершенно прилично. Исключительно работники проектного бюро, в котором я работаю. Впрочем, житье тут тоже не было длительным. Через дней пять я совершил переход в этаж пониже, уже в келию, где нас 4 человека. Первый из них — твой муж, которого бы ты не узнала, такая у него длинная борода, второй — мой сожитель по Био-саду, ученый-математик и философ. И еще два инженера. Один из них очень интересен. Долго жил в Америке — лет десять, жил в Австралии, плыл девяносто дней на парусном корабле, видел очень много и умеет об этом рассказывать. При этом нужно сказать, что, конечно, у нас оказались общие знакомые, очень давно потерянные мною из виду. Таким образом, я узнал много о судьбе людей, которых считал совсем ушедшими с моего горизонта. Поэтому с каждым новым знакомым стараешься договориться — нет ли общих знакомых.

Утром на работу нужно к 9 часам. Потом обед (забыл сказать, что утром перед работой завтрак из двух блюд). К 5 часам после обеда отдохнешь, а потом опять в бюро. Работа в бюро достаточно интересна. Мы сейчас проектируем кирпичный завод. Проект интересный, но трудный, так как очень мало материалов. Вобщем я доволен работой. Там я что-то вроде маленького начальства. Получаю в месяц около 40 рублей. Теперь можно даже расходовать эти деньги. В бюро есть буфет. В буфете выбор небольшой, но есть. Простокваша — 20 к. стакан. Круглая булка размером с кулак — 43 к., коврижка размером 6х12х4 сантиметра (приблизительно), прослоенная брусничным вареньем, — 30 к. В ларек привезено много дынь. Продаются они 75 к. кило. Мы купили и слопали 3 штуки. Очень хороши…» З/к, который жил в Америке и Австралии, вероятно, — Гендлин Евгений Исаакович (1890 —?), путешественник, член РСДРП с 1904 г., окончил Гарвардский университет США, после революции работал там в посольстве СССР, вернулся на родину и работал в Госиздате. В 1931 г. арестован и осужден по статье 58–7 (вредительство). Отбыв срок, в 1941 г. освобожден и работал в Карелии.

21–22 ноября 1935 г., Кремль, быв. Никольский корпус

№ 38. 1935.XI.21–22. Соловки. Дорогая Аннуля, наконец-то получил твое письмо, № 37, от 5 ноября. Начну с ответа на твои вопросы. Присылать журнала мне не надо: читать один журнал — все равно, что ничего не читать, да и держать его негде. Все равно за наукой следить мне не приходится, уже и сейчас я безнадежно отстал. Мне ясно, что моя научная работа закончена и что вернуться к ней я никогда не смогу. Ведь научная мысль требует непрестанной и упорной работы над собою, и плоды появляются лишь в итоге жизненного накопления. Мое же накопление все разсеяно, заниматься же наукою кое-как считаю недобросовестным и безцельным занятием.

Никольский корпус Кремля.

Фотография С. В. Веретенникова. 2002 г.