Все ее страхи

С такими мыслями он заснул. И спал без сновидений.

Глава 33

Генри оставался под кроватью, пока Кейт не ушла. Это было около полудня.

Она встала рано, еще до рассвета. Повторное появление кота ее явно напугало. Она закричала: «Привет!» Потом, чуть позже, на десять секунд включила свет в гостевой комнате. Он затаил дыхание, прикидывая, что будет, если она заглянет под кровать, но этого не случилось. Она выключила свет, и несколько часов Генри слушал, как она бродит по квартире.

На некоторое время стало тихо, и Генри подумал, что она снова пошла спать или, может, даже ушла. Потом послышались голоса откуда-то из-за двери. Характерная речь с акцентом Кейт и голос другой женщины – явно постарше. Он забеспокоился, что это детектив. Неужели Кейт позвала полицию, чтобы обыскали квартиру? Но потом голоса исчезли, и дверь закрылась. Он был почти уверен, что Кейт ушла. Этой уверенности хватило, чтобы вылезти из-под кровати.

Он встал, щелкнули коленные суставы. Покрутил руками, чтобы размять получше кисти. Повращал головой и выскочил из комнаты. Ему было хорошо. Кейт ушла. Это чувствовалось в воздухе.

Он умылся в гостевой ванной, сменил рубашку. Он взял с собой дезодорант без запаха. Если он собирается жить с Кейт какое-то время, важно, чтобы его запахи были как можно более нейтральными. На кухне на одной из верхних полок Генри нашел полкоробки «Райс чекс»[48]. Он насыпал их в миску и залил небольшим количеством обезжиренного молока. Такое безобидное воровство, как ему показалось, никто не заметит. Злаки были безвкусными, но напомнили ему о Корбине. Последний раз он ел «Райс чекс» давным-давно, наверное, в выходные, которые они провели вместе в Нью-Эссексе. С тех пор он ни разу не прикасался к ним.

Он вымыл миску и поставил ее на место, потом побродил по квартире, составляя план. Он пошел в спальню, чтобы взглянуть на альбом Кейт: хотелось снова посмотреть на свой портрет, но альбома под кроватью не оказалось. Она забрала его с собой.

Он вспомнил о чулане в подвале. Хотя у него имелись отмычки, он пошел на кухню к ящику, в котором, насколько ему известно, Корбин хранил запасную связку. Он схватил ключ с соответствующей биркой и спустился в подвал. Он открыл чулан Корбина, притворив за собой дверь, и с фонариком в руках начал обследовать маленькое пространство. В коробках хранились аккуратно сложенные комиксы. Там он нашел барбекюшницу, а также несколько постеров в рамках, которые студенты раньше любили вешать в комнате общежития или на съемной квартире. Автомобили. Обнаженные девушки. Генри стало интересно, зачем Корбин хранит их. Одним из таких постеров была обложка альбома «Шоколад и сыр» группы «Уин». Тело женщины с пышной грудью, свисающей ниже края постера. Генри нащупал складной ножик. Он решил немного прооперировать постер.

После обеда Кейт ненадолго вернулась. Генри спрятался в гостевой комнате, но она вскоре снова ушла. Он отправился в ее спальню, где на полу лежали только что снятые джинсы, еще хранившие ее тепло. Он понюхал их и не обнаружил почти никакого запаха, кроме слабого аромата детской присыпки. Куда она пошла и зачем переоделась? Он заглянул в ванную. Зубной щеткой недавно пользовались, она была еще влажной. Он положил ее в рот и всосал мятный привкус ворсинок.

Порезав постер, Генри вместо удовлетворения почувствовал волнение и тревогу. Ему хотелось драйва. Пусть вернется Корбин, или приедет полиция, или Кейт обнаружит его прячущимся в шкафу – карманный ножичек надежно держится между пальцев. Он сделал несколько выпадов, потом нашел непочатую бутылку водки и, открыв ее, налил в наполовину заполненный льдом стакан. Несколько часов спустя (Кейт еще не успела вернуться) Генри метался по квартире, голодный и раздосадованный. Его лицо онемело и покалывало от выпитой водки. Он решил пойти погулять и, припрятав свой рюкзак в шкафу гостевой комнаты, вышел через черный ход сто первого дома и отправился в ночной город. Перед тем как уйти, он положил на место в ящик ключ от кладовки, а себе взял ключ без бирки, предположив, что это запасной от квартиры, а также ключ с биркой «ОМ» – наверное, от квартиры Одри Маршалл. У него были отмычки, но с ними долго возиться – всегда лучше иметь настоящие ключи. Он прошел через парк Коммон к темному бару «Предложение», который он любил, съел там два крылышка и выпил несколько бокалов пива «Хайнекен».

– Ты улетел, – констатировала барменша.

Он посмотрел на нее и в первую секунду вообще не сообразил, о чем речь, а потом все вспомнилось. Саманта. Последний курс Государственного колледжа Бэй. Ей пришлось взять академический отпуск на один семестр, так как за обучение платила бабушка, а сейчас она в дорогом доме престарелых, и надо как-то решить вопрос с финансовой помощью. Генри также вспомнил то, о чем Саманта ему не говорила: у нее булимия, с которой она много лет борется, и это заметно по отечности лица и потрескавшейся зубной эмали; она спала с каждым хоть чуточку приятным ей парнем, а многие были вовсе не приятны; она отвратительно себя чувствовала большую часть времени.