Все ее страхи

Алан выпил несколько бокалов пива, становясь все более и более оживленным. Генри не отставал не только по количеству хмельного напитка, но и по уровню опьянения. Они выглядели как два первокурсника, обсуждающие философские доктрины в комнате общежития. Алан продолжал ерзать на скамейке, мерно постукивая ногой. Генри подумалось, что собеседник достаточно вовлечен. И пока они беседовали, у Генри в голове сформировалась стройная фантазия. Они вместе с Аланом убивают женщину – возможно, даже Кейт или, может, совсем незнакомую. Неспеша убивают ее и укладывают, разделив на две части, ровно по центру. И никто, кроме них, не будет знать, зачем они это сделали. Хотя, вероятно, Корбин будет знать. Корбин точно будет знать, что произошло. Потом фантазия улетучилась, и Генри ощутил странное чувство стыда – не совсем как после измены, что-то типа отчаяния. Он испытывал потребность воспользоваться личным опытом и попытаться сыграть спектакль с кем-нибудь еще.

– С вами все в порядке? – обеспокоился Алан.

– Да, извините, – заверил Генри. – Я иногда проживаю такие моменты, когда вроде все нормально, мир точно такой, каким он должен быть, а потом до меня доходит, что ее больше нет. Одри мертва. И мир никак не воспрепятствовал этому.

Губы Алана сжались. Он кивнул с пониманием. Генри выпрямился и как будто впервые взглянул на Алана. Он не станет вторым другом. Он лопух. И будет идеальной марионеткой.

– Извини, дружище, – сказал Генри. – Я говорю все о себе да об Одри. А ты как поживаешь? Наверняка у тебя есть девушка.

Алан минуту колебался. Генри уже ждал рассказа о том, что он делал прошлой ночью с Кейт, но Алан ответил:

– Нечего и рассказывать. У меня была девушка. Мы жили вместе, а затем она съехала. Но тебе не стоит это слушать.

– Нет, пожалуйста. Я хочу знать. Мне нужно прекратить думать о своей ситуации хоть на миг. Пожалуйста, расскажи мне.

Алан говорил, а Генри прокручивал одну и ту же мысль: «Может, этот парень и правда должен стать марионеткой». Генри хотелось, чтобы Корбина арестовали по делу Одри Маршалл. Может, не арестовали, а подозревали. Это была часть игры. Скорее всего, ему не нужно, чтобы Корбина арестовали. Бывший дружок, конечно, попытается добраться до него. Но с этим можно справиться. Выследить Генри Вуда совсем не легко. Не то чтобы невозможно, но нелегко, особенно с тех пор, как он официально изменил имя. Нет, Корбин в тюрьме – это совсем не то, чего хотел Генри. Здорово играть с тем, кто не в клетке.

У Генри созрел план. Он снова обратил свое внимание на Алана, который продолжал тараторить о какой-то девушке по имени Куинн. Их глаза встретились, и Алан, как будто смутившись, внезапно перестал говорить, извинился и пошел в туалет.

Бар был пустой, если не считать двух мужчин в свободных рубахах, сидящих у стойки и смотрящих спортивные новости по телевизору. Генри вытащил из рюкзака нож, все еще находившийся в пластиковом пакете. Рискованно держать оружие убийства у себя так долго, но сейчас оно как раз кстати. Он вынул его из пакета, сжав лезвие между боковыми поверхностями пальцев, чтобы не оставить отпечатков. Алан был с кожаной сумкой размером с чемоданчик. Генри открыл ее. Внутри лежал планшет, книга «Хроники заводной птицы»[49] и толстая пачка нераскрытых конвертов – почта, с которой он еще не работал. Генри зарылся на самое дно. Там затерялся маленький черный зонтик, и он затолкал нож под него, вернув сумку на место как раз в тот момент, когда Алан вернулся в бар.

– Мне нужно идти, – сказал Алан.

– Конечно. Понимаю, – согласился Генри. Они оплатили чек наличными и вышли из бара вместе, Алан перекинул сумку через плечо.

Генри позвонил на горячую линию отделения полиции Бостона из таксофона возле университетской поликлиники. Он на всякий случай надел перчатки.

– Я знаю, кто убил Одри Маршалл, – сказал он в трубку.

– Можно ваше имя, сэр?

– Я бы предпочел не говорить. Я звоню из таксофона, мне страшно. – Генри говорил высоким дрожащим голосом.

– Могу я спросить, чего вы боитесь?

– Алана Черни боюсь. Он живет в том же доме, что и Одри Маршалл, и я почти уверен, что это он убил ее.

– Можете сказать номер его квартиры?

– Нет, не могу. Не знаю. Но его окна как раз напротив квартиры Одри. Несложно отыскать. Все, что вам нужно…

– Ладно, конечно. Мы найдем. Это легко. Почему вы считаете, что Алан Черни причастен к делу Одри Маршалл?

– Потому что у него есть нож, которым он убил ее. Он у него в сумке.

Генри повесил трубку и, опустив голову вниз, пошел прочь. Он не видел ни одной камеры видеонаблюдения, но все равно не был уверен, что их там нет.

Глава 35

Возвратившись в свою квартиру, Генри поставил альбом «Братство» группы «Новый порядок»[50] на такую громкость, чтобы не вызывать ни у кого недовольства. Как только он повесил трубку, сразу понял, что принял правильное решение. Пришло время немного отвести удар от Корбина. Даже если Алана и не осудят, Генри уже замутил воду. Занятно будет наблюдать за всем этим со стороны. На данный момент его работа выполнена.