Все эти мгновения затеряются во времени, как слёзы в дожде (СИ)

Камски, Элайджа.

Возраст: 36 лет.

Рост: 6 футов.

Вес: 165 фунтов.

Статус: Бог.

Коннор закашливается. Что-то с его диодом не так.

— Не удивляйся, Коннор, — Камски проходит к подиуму, шлёпая босыми пятками по полу. — Я ведь и правда Бог.

— У вас комплекс бога, богом я вас пока назвать не рискну.

Камски останавливается, смотрит сначала на него и фыркает. Садится на свой трон и манит Коннора пальцем. Коннор порывается двинуться с места, но упорно продолжает стоять, скрестив руки на груди.

— Итак, Коннор, как я понимаю, вы нашли архив, который собрал Фил. Всё, что происходило в нашей лаборатории.

— Да.

— Тебе понравился мой маленький подарочек?

— Я думал, что умираю.

— Я должен был перестраховаться. Не могу позволить тебе узнать правду… слишком рано. — Камски хлопает ладонью по подлокотнику, будто приглашает Коннора сесть. — Здесь ты. Хлоя. Кое-кого ещё не хватает, чтобы начать шоу.

Хлоя подходит ближе.

— Он почти прибыл, — говорит она. — Как вы и говорили, он последовал за бегущим Декардом.

— Мы ждём Маркуса? Он же тот самый репликант. Как и Хлоя, — Коннор делает шаг к Камски, потом ещё один, но потом останавливается.

— Ты почти угадал, — Камски выгибает бровь и улыбается, глядя на Коннора. От его взгляда по спине пробегают мурашки, а внутри все сжимается.

Что-то не так.

— Репликантов, — Камски смотрит Коннору в глаза. — Было трое.

И двигается быстро. Быстрее, чем Коннор понимает, что происходит. Быстрее, чем он осознает услышанное.

Камски достаёт из-за пазухи пистолет. Выстрел оглушительный, но ещё оглушительнее боль, которая приходит следом.

Пуля проходит навылет, но Коннору все равно больно. Его ранят впервые в жизни. Он отшатывается назад и тянется к левому плечу, касаясь рваной ткани на куртке и раны. Коннор зажимает её и тяжело дышит.

— Посмотри на свою руку, Коннор, — подсказывает ему Камски и бросает пистолет Хлое.

Коннор сглатывает, стискивает зубы. На глаза наворачиваются слезы — он никогда раньше не чувствовал боли. Это странно, и осознает он это только сейчас. И всё же он слушается Камски и отнимает руку от раны.

Она вся в крови, но кровь у него синего цвета.

Тириум.

— Что… Не может… не может этого быть.

Он андроид.

Всё это время он был андроидом.

— Это не может быть правдой, — повторяет Коннор. — У меня есть… воспоминания.

Коннор сглатывает.

«Джей составляет воспоминания. У меня есть теория, что людей делает людьми не какая-то там душа, а накопленный за всю жизнь опыт.»

— Я помню… помню своих родителей.

— Ричарда и Рейчел? Они не существовали никогда, Коннор, — Камски подпирает щеку кулаком и щурится. Коннор пошатывается. Кровь… нет, тириум. Тириум не останавливается, бежит по руке, капает с кончиков пальцев на жёлтый пол, пропитывает свитер, в который Коннор одет.

— Это не правда.

— Это имена из книги, которая нравилась Джейсону в юности, Коннор. «Мечтают ли андроиды об электроовцах?».

Перед глазами Коннора всплывает подсказка — автор, название, год издания. Коннор смаргивает её и снова смотрит на Камски.

— Я помню Аманду.

— Конечно, помнишь. Джейсон все твои воспоминания зациклил на ней. Она тебя воспитала. Ты, наверное, её как мать воспринимаешь, да?

Земля уходит у Коннора из-под ног, но он удерживает равновесие. Весь его мир рушится. В слова Камски сложно — практически невозможно — поверить.

Все это не может быть правдой.

— Я вам не верю, — Коннор качает головой.

— Ты и не обязан верить мне. Верь своим глазам. Верь тириуму, который течёт по твоим жилам.

— Нет, — Коннор срывается на крик. Как бывало в детстве, когда Аманда ловила его на вранье, а он пытался убедить, её, что это не так.

И повышал голос от отчаяния. Уверенный, что это её убедит.

Но правдивы ли эти воспоминания?

Коннор трёт глаза, размазывая по лицу тириум. Надпись исчезает, будто её и не было. Камски тихо смеётся.

— Маркус прибыл. Он один, — сообщает Хлоя, глядя перед собой.

— Подружку с собой не взял? Интересно.

Коннор думает, что Маркус мог решить, что Норт лучше остаться в городе. На случай, если он погибнет. На случай, если их новый приют девиантов попытаются накрыть.

К тому же Камски был личным делом.

— Хлоя, — Камски щурится. — Пока я разбираюсь здесь с твоими братьями, отправляйся в город. Найди Норт и принеси мне её… ну, голову, наверное? Говорят, смерть близких всегда помогает мотивировать героев, — Камски подмигивает Коннору, и у Коннора внутри все обрывается.

Хэнк. Он оставил Хэнка одного.

Ноги подгибаются, но Коннор пятится к коридору, следом за Хлоей.

— Я не буду трогать Андерсона, Коннор. В конце концов, не зная, что делать, он закончил работу Аманды, и сделал это блестяще. Разве ты не человечнее всех, кого знаешь? — Камски поднимается и идёт к Коннору. Достаёт из кармана клей. — Тебе нужно снять куртку и свитер, если не хочешь истечь тириумом насмерть. Я вот не хочу, чтобы ты так глупо умер.

— Это не я в себя выстрелил.

— Мне хотелось открыть тебе правду красиво.