Все грехи мира. Книга IV

— Кроме всего, изложенного выше, нам известны описания внешности "Американского Убийцы топором" и преступника из Нового Орлеана. И они радикально не совпадают. Тот человек, что действовал на Среднем Западе [и был замечен не связанными между собой свидетелями по различным эпизодам], был невысоким и худощавым. А преступник из Нового Орлеана описывался как крупный, атлетически сложенный мужчина. Причём в одном из эпизодов потерпевший описывал чернокожего мужчину высокого роста, что устраняет возможность всякого сходства с антигероем настоящей книги.

— Наконец, нельзя не отметить очевидного несовпадения степени ожесточения, которое можно видеть в преступлениях «Американского Убийцы топором» и в «Ново-орлеанских убийствах». Преступник, ставший антигероем этой книги не просто убивал всех, попадавшихся ему на пути — нет! — он преследовал тех, кто пытался от него убежать и для этого даже выбегал из дома. Такое происходило нечасто, но примеры подобного поведения в этой книге есть. А вот в Новом Орлеане мы видим нечто совсем иное — убийца с топором в руках пускается наутёк при появлении женщины! Да что там женщины — он бросился наутёк при появлении двух юных девушек. Он убегал даже от человека, которого ранил во время сна, а тот проснулся и стал подниматься с кровати. Невозможно представить, что «Американский Убийца топором» пустился в бегство в схожей ситуации. Другое отличие, связанное с жестокостью, проявляется в количестве ударов, наносимых убийцей. В Новом Орлеане нападавший зачастую ограничивался 2 и даже 1 ударом топора. А вот наш антигерой колотил обухом так, что череп раскалывался на десятки и даже сотни осколков. И удары эти, скорее всего, наносились не за один раз, а в несколько приёмов, то есть тяжело ранив или убив жертву в начале нападения, убийца возвращался к ней в дальнейшем и бил снова. И проделывал такое он, возможно, не единожды. В своём гневе этот человек просто не мог остановиться, фаза его эмоционального «кипения» была не только крайне острой, но и продолжительной по времени. Ничего подобного в Новом Орлеане мы не видим.

Перечисление несхожих элементов поведения можно продолжить, но даже изложенного выше вполне достаточно для того, чтобы со всей определенностью исключить возможность какой-либо связи между убийствами, описанными в этой книге и событиями в Новом Орлеане, произошедшими в 1908, 1910 и 1918–1919 гг.

Что происходило далее?

В 1919 г. некий уголовник Уилльям Риджин (William Riggin) признался в том, что 10 июня 1911 г. убил семью Хилл. Заявление надлежащим образом проверили, оказалось, что это очередная мистификация, затеянная преступником с целью избежать экстрадиции из Орегона.

Шли годы. События, связанные с убийствами топором, забывались, различные эпизоды в массовом сознании сливались между собою или исчезали напрочь. Народная память сохраняла лишь самые яркие из тех событий, что описаны в этой книге.

Вплоть до 1931 г. история убийства семьи Мур и сестёр Стиллинджер оставалась в той «канонической» форме, как она описана в этой книге. Однако в марте 1931 г. последовала цепочка событий, которая чуть было не перевернула ставший привычным взгляд на события в Виллиске. Некто Лерой Робинсон, 48-летний вор-рецидивист, содержавшийся в ожидании суда в тюрьме в городе Детройт, штат Мичиган, заявил в последней декаде марта 1931 г. о том, что готов рассказать о собственном участии в убийстве шести человек в Айове летом 1912 г. В ответ он просил гарантий снисхождения суда и собственной неподсудности в Айове. Другими словами, он хотел, чтобы ему поменьше «впаяли» в Мичигане и при этом не выдали для суда в Айове.

26 марта два детектива службы шерифов округа Монтгомери, штат Айова, выехали в Детройт на встречу с Лероем Робинсоном. В тот же день газеты Среднего Запада сообщили о завязавшейся интриге. Прибывшие из Айовы детективы лично дактилоскопировали Робинсона и направили отпечатки его пальцев в Ред-Оак, административный центр округа Монтгомери. Там, в архиве хранились все отпечатки пальцев, снятые МакКлохри в 1912 г. в доме семьи Мур.

Можно представить себе ликование всех, связанных с расследованием лиц, когда выяснилось, что отпечатки пальцев Робинсона совпали с несколькими неизвестными до той поры отпечатками пальцев, найденными на месте преступления. Это означало, что Робинсон побывал в доме семьи Мур до вечера 11 июня 1912 г., когда МакКлохри приступил к обследованию места преступления и сбору отпечатков пальцев! Понятно, что после этого открытия детективы смотрели на Робинсона уже другими глазами и очень внимательно слушали его рассказ.