Читаем Всё и сразу полностью

За дверями ресторана – типичная романьольская темень, успевшая поглотить даже луну. Парковка в самом конце засыпанной мелким гравием дорожки. Включив телефон, чтобы стало хоть немного светлее, Биби рассказывает, что работает сейчас с жуком-водолюбом Regimbartia, единственным насекомым, которое способно выйти живым из пищеварительного тракта лягушки. Чтобы избегнуть смерти, жуки отчаянно молотят лапками, и это спасает их от растворения едким желудочным соком.

– Вот уж спасибо за дижестив, Беатриче Джакометти!

Взмахнув напоследок телефоном, она выключает экран, и мы проваливаемся в темноту. Поначалу слышно похрустывание гравия, потом пропадает и оно. Я оборачиваюсь, замираю, отступаю на шаг. Биби! Да где же ты, Биби?

Возникнув из ниоткуда, она сгребает меня в охапку.


В Милан он звонил примерно раз в неделю, спрашивал заискивающе, как дела, как то-се. Сам я проявлялся только с важными известиями или если вдруг что-нибудь вспоминал. Доставал телефон и, набирая номер, готовился заговорить бодрым тоном.

В тот день, через два месяца после ее смерти, когда я без предупреждения заявился в Римини, он заметил меня еще с террасы. Открыл дверь с почти встревоженным видом, привет, как дела. Поднялся первым по лестнице, долго держал меня на пороге кухни – я заметил гору виниловых пластинок, высящуюся на столе среди арахисовой скорлупы и банок кукурузы. Кресло из кабинета вместо стула, медные кастрюли в раковине, на низком шкафу – проигрыватель. Запах прокисшего супа и кружащие под потолком мухи.

– Вот, список дисков начал вчера составлять. – Он порылся в холодильнике. – Знаешь, Сандрин, я еды-то не закупил.

– Лучше скажи, как сам.

– Нормально.

– Насколько нормально?

Он достал эмменталь, отрезал мне ломтик.

– Есть еще крекеры.

Я отыскал свободное местечко, пристроился, откусил сыра. А он все стоял и смотрел, как я жую, восседая между Стиви Уандером и Иваном Грациани.


Спать не могу. Встаю, иду на кухню, перечитываю инвестиционный план. В конце его тягучая подпись, «о» с чубчиком. Бумаги оставляю на столе: не понимаю пока, что делать с кастрюлями, в которых он готовил по своему пенсионному рецепту. Еще консервы. Набор банок со специями. Орехи в плетеной корзинке. Наша колода для брисколы, перехваченная зеленой резинкой. Беру ее – ладонь чувствует холод. Сжимаю, пальцы слегка покалывает, грудь сдавливает – и вот он передо мной, дымок сигареты неторопливо тянется к потолку.


Месяца через полтора после облома, когда они уже бросили танцы, застаю его в кабинете с фотографией Ширеа в руке.

– Поди-ка сюда, Сандро. – Он включает лампу. – Глянь, как легко он взлетает. Тут главное – вовремя оттолкнуться.


Руки, которые он, умирая, без конца вскидывал, колотя ими по матрасу. Лицо, запрокинутое к изголовью. Вывернутая шея. Новый облик: разинутый рот с лопнувшей верхней губой.


Они и в самом деле больше не танцевали. Но фотографию Ширеа он сунул в бумажник. И рассортировал пластинки в гостиной, хотя со времен «Трех звезд» так ни одной и не поставил.

И вот наступает тот самый день: полуопущенные ставни, «Би Джиз» и топот ног, раз за разом пытающихся повторить знаменитый прыжок.


Голос Бруни по телефону, удивленный и приветливый. Он уже некоторое время не при делах, но добыть мне стол может без проблем. Я спрашиваю, с чего он решил, будто мне нужен стол. И слышу знакомый смех, где-то между детским плачем и сухим кашлем.

– Ну да, хочу еще разок попробовать.

– Сколько?

– Три тысячи.

– Дай пару дней, я тебе наберу.


Ежегодное закрытие Вальтерова заведения мы отмечаем так, будто закрывается он сам. Впадает по осени в спячку: никаких поездок в экзотические страны, забаррикадируется в своем доме в Борго Сан-Джованни и кухарит, выбираясь разве что по воскресеньям отобедать в каком-нибудь рыбном ресторанчике. Пару раз выезжает за город. А к Пасхе поднимает ставни и начинает все сначала.

В одном из тостов всплывает и его имя: за Нандо. Это говорит Леле, и Биби сразу же наполняет мой бокал. Здесь, на веранде с видом на канал, собрались мы все. Столы сложены на заднем дворе, вывеска «Невод» завернута в пленку, шипучий, игристый Римини уходит в прошлое. Как и Милан, ушедший вместе с ним.


После расставания с Джулией они все спрашивали, не завелась ли у меня пассия. Это слово, пассия, использовала она, а он тут же навострил антенны в ожидании ответа. Зная, что я в Милане, один в двухкомнатной квартире с покосившимся столом… Милан и железобетон сильно меняют детей.

Они объявились месяца через два после того, как съехала Джулия. Я уложил их на двуспальной кровати, сам лег на диване. А утром он разбудил меня скрипом отвертки: подтягивал стеклянную столешницу, которая перекашивалась, стоило только поставить на край локти.


– Ты храпишь? – спрашивает Биби.

– А ты?

В самом конце вечера в честь Вальтерова закрытия я пригласил ее переночевать у меня, и это для нас впервые.

Приехав домой, я отвел ее в нижнюю спальню. Мы сразу легли в постель: матрас оказался удобным, только холодно, я ведь даже не успел включить отопление. Накрываемся одеялами, одни носы торчат.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Волкодав
Волкодав

Он последний в роду Серого Пса. У него нет имени, только прозвище – Волкодав. У него нет будущего – только месть, к которой он шёл одиннадцать лет. Его род истреблён, в его доме давно поселились чужие. Он спел Песню Смерти, ведь дальше незачем жить. Но солнце почему-то продолжает светить, и зеленеет лес, и несёт воды река, и чьи-то руки тянутся вслед, и шепчут слабые голоса: «Не бросай нас, Волкодав»… Роман о Волкодаве, последнем воине из рода Серого Пса, впервые напечатанный в 1995 году и завоевавший любовь миллионов читателей, – бесспорно, одна из лучших приключенческих книг в современной российской литературе. Вслед за первой книгой были опубликованы «Волкодав. Право на поединок», «Волкодав. Истовик-камень» и дилогия «Звёздный меч», состоящая из романов «Знамение пути» и «Самоцветные горы». Продолжением «Истовика-камня» стал новый роман М. Семёновой – «Волкодав. Мир по дороге». По мотивам романов М. Семёновой о легендарном герое сняты фильм «Волкодав из рода Серых Псов» и телесериал «Молодой Волкодав», а также создано несколько компьютерных игр. Герои Семёновой давно обрели самостоятельную жизнь в произведениях других авторов, объединённых в особую вселенную – «Мир Волкодава».

Анатолий Петрович Шаров , Елена Вильоржевна Галенко , Мария Васильевна Семенова , Мария Васильевна Семёнова , Мария Семенова

Фантастика / Детективы / Проза / Славянское фэнтези / Фэнтези / Современная проза