Все игрушки войны

Познавательная передача с планеты была неожиданно завершена этим рассказом. Как она транслировалась, обходя защиту, прямо на бортовые приемники, и почему была на превосходном языке только что прибывших, было непонятно. Некоторое время царило молчание. Командир осмотрел команду готовую к высадке. Все были одеты согласно правилам – сверх-броня и супер-оружие. Внизу, под скользящим брюхом корабля, спокойно и доверчиво раскинулся лес, поля и реки, где-то у горизонта светился край восходящего солнца.

– Все это придется оставить. – Командир сбросил свою броню и начал отключать часть модификаций тела, – Тем более там, – Он кивнул в сторону открытого люка, – вам это вряд ли поможет. И самое главное, забудьте о своем превосходстве. Содружество, которое стало Единством на этой планете – сильнее любого оружия.

Это для варваров Алекс Громов

– До столицы Азии нам осталось меньше одного дневного перехода!

Пламя походных костров освещало суровую каменистую землю и склоны невысоких гор, опаленных солнцем и иссушенных ветрами. Сподвижники Александра, уже известного на всю ойкумену своими победами, собравшись возле царского шатра, говорили о том, что завтра наступит день решающей битвы. Никто из них не сомневался, что после сражения при Гавгамелах самые отборные отряды персидской армии готовы в последней судьбоносной схватке оборонять царский город, о котором ходит столько легенд.

Но битва не страшила военачальников. Кто устоит против силы оружия?

– Александр, мы победим! – воскликнул командир гей-таров Филота. – И ты по праву станешь владыкой вселенной! Твои подвиги затмят славу Геракла и Ахиллеса, тебе с радостью покорятся все народы.

– Самые красивые и знатные девушки будут счастливы, если хоть на миг ты обратишь на них свой взор! – воодушевленно поддержал его другой полководец. – Прежде могучие владыки повергнутся перед тобой в прах, униженно моля о снисхождении. Ты станешь царем царей и на земле будет только один язык – на котором говоришь ты!

Далеко за полночь в шатрах командиров и у солдатских костров говорили об одном и том же.

– Мы отомстим за боль и унижения наших предков!

– Завтра будем пировать в этих дворцах, вытирать руки о парадные занавеси!

– Наши мечи разрубят изображения их царей и богов! Отныне мы – владыки Азии!

– Зачем нам этот чужой город! Пусть он лучше обратиться в пепел! Мы отомстим за сожженные Ксерксом Афины!

– Ты права, Тайс! Иди же ко мне!..

И только летописец Каллисфен, одиноко сидевший поодаль от шатров, палаток и костров, бормотал себе под нос:

– Не приведет это к добру, нет, не приведет. Разрушены Фивы, пусть и велел царь сберечь дом великого поэта, но древний город обращен в развалины. Могло ли такое деяние увеличить силу Эллады?.. А Персеполис, если правдива хотя бы десятая часть рассказов о нем, являет собой и вовсе небывалое чудо света…

Он прислушался к крикам из лагеря и горестно покачал головой.

– Это будет наш мир! И те, кто против нас – пусть сгинут в безвестности.

– Мы заберем себе все золото и сокровища Персии! Их лучшие мастера будут строить нам дворцы!

* * *

Каллисфен знал, что мастера, возводившие Персеполь, были все до единого свободными. На строительстве удивительной столицы персидских царей не было рабов. Шесть десятилетий потомственные ваятели, каменотесы, архитекторы создавали в пустыне дворцы, дома, храмы, книгохранилища. Где-то там, впереди в специально обустроенном зале находятся знаменитые священные тексты, написанные зороастрийцами на особом «языке Авесты». На обращенных в тонкий пергамент 12 тысячах бычьих шкур золотыми чернилами записаны все откровения, полученные мудрецом Зо-роастром, от божества Ахура Мазды.

А какие удивительные материи и ковры умеют ткать в этих краях, сколь искусна работа ремесленников, превращающих своим мастерством даже расписные глиняные миски в подлинные сокровища. Каллисфен пробовал этим вечером унимать горячность жаждущих сражения и богатой добычи командиров. Но тщетно.

– Нужны ли великому воителю и повелителю мира все эти тряпки? Они его недостойны. Как и все свитки, которые хранятся в этих дворцах. Разве они кого-то сделали счастливее? – и повернувшись к царскому шатру, воин восклицал: – Твой меч, Александр, превыше всего! Им ты разрубил так никем и не распутанный Гордиев узел!

– Да, Тайс права – нам не нужны города прежних владык, – донесся сейчас до ученого чей-то голос. – Пусть они сгинут в пламени наших костров!

А ведь был еще и перебежчик, из греков, ранее прижившихся в Персии. Он вроде и соглашался указать удобные пути к сокровищницам, но упорно повторял:

– Царь, это золото никому не принесет добра. Говорят, у него есть своя сила, превыше человеческой…

– Мы одолеем власть чужого золота силой своих мечей и копий! – оборвал его Клит, начальник царской стражи.