Всё или ничего (СИ)

- Синеглазка, успокойся. Успокойся. Я не хотел, не хотел делать тебе больно, - торопливо зашептал мужчина, удерживая омегу. – Я не понимаю, как он мог оставить тебя, когда ты в нем нуждался. Я просто не понимаю. Тебя надо оберегать. Тебя нельзя бросать. Понимаешь? Это все равно, что бросить ребенка.

-Я не ребенок! – голос Эдмунда срывался, омега глубоко дышал, стараясь успокоиться. Он уже успел пожалеть тысячу раз, что рассказал все мужу. Снова стало очень больно где-то глубоко внутри, и эту боль уже было не унять. – Я не хочу больше об этом говорить. Слышишь?!

- Синеглазка, ты в этом не виноват.

- Я знаю.

- Ты в этом не виноват.

- Я знаю! Зачем ты это повторяешь? – зашипел Эдмунд. – И отпусти меня. Я не хочу сегодня спать с тобой.

- Ты не виноват, синеглазка, - настойчиво повторил Чезаре, прижав голову мужа к своему плечу. – Ты не виноват. Ты не виноват. Ты не виноват.

Альфа повторял это до тех пор, пока омега не перестал вырываться и странно затих. Он неровно дышал, кусая губы. Омега не хотел унижаться слезами перед мужем, чтоб он видел эту позорную слабость.

- Ты не виноват. Твой отец настоящий идиот. Тебя нельзя бросать ни при каких обстоятельствах. Понимаешь? – тихо спросил Чезаре, гладя мужа по спине.

- Он сделал выбор. Я могу его понять, - глухо проговорил Эдмунд. – Он обожал Трэвиса. Мой брат олицетворял собой все, что ценил мой отец. Он был сильным, упрямым, настойчивым, не признавал ничего, кроме своего собственного мнения, силы и власти. А я был совсем другим. Вот и все.

- Я не могу этого понять. Ты все равно его ребенок.

- Я слишком похож на Марка. А Александр никогда не мог смириться с тем, что муж ушел от него. Предпочел другого, - Эдмунд отстранился от альфы, тот немного ослабил хватку, но омегу не отпустил. – Это было давно. Не имеет значения.

Чезаре молчал. Его поразило, как спокойно муж говорил сейчас об отце, который не пожелал жить ради него. Просто бросил, не задумываясь, что станет с сыном-омегой. Да если бы не его кузен, был бы Эдмунд уже замужем за каким-то лордом лет шестидесяти! Потому что государство взяло бы над ним опеку, а самый простой способ избавиться от нее – это выдать подопечного замуж за «подходящего кандидата». И никому не было бы дела, если бы кандидат убил его через год.

И Александру тоже не было дела! Чезаре при мысли об этом охватывало холодное бешенство. Он четко понял: если бы довелось вдруг повстречаться с Александром, и неважно на этом свете или на каком-то другом, Чезаре бы его убил. Просто задушил бы голыми руками за то, что он бросил Эдмунда. И Марка отправил бы за ним.

- Твой брат… вы погодки? – спросил мужчина.

- Близнецы.

Альфа прикрыл глаза. Близнецы! Потерять брата тяжело. Говорят, будто близнецы – это две части одного целого. И Чезаре не мог себе представить, что чувствовал Эдмунд.

Но так, как он говорил о брате… Так говорят о чужих людях. Не о дорогих сердцу.

- Вы не ладили?

- Ты задал мне два вопроса, - глухо сказал омега. – Я тебе ни одного. Теперь моя очередь.

- Задавай, - Чезаре весь внутренне подобрался.

- Ты когда-то говорил про арену. Почему ты там дрался?

- Потому что у меня не было выхода.

- Это не ответ.

- Потому что… - мужчина глубоко вздохнул, - меня там держали. Как бойцовую собаку. Заставляли выходить снова и снова.

- Это было после войны? – тихо спросил Эдмунд, обняв мужа. Собственная боль вдруг ушла на второй план. Он чувствовал чужое страдание, пускай и тщательно скрываемое.

- Да.

- Чезаре…

- Мне не нужно твое сочувствие, - перебил мужа альфа. – Я не за этим тебе рассказал. Ты спросил, я ответил. На этом все.

- Зачем ты так? – тихо спросил Эдмунд. – Зачем отталкиваешь?

- Я не отталкиваю. Просто я не считаю, что это достойно хоть какого-то упоминания.

- Ясно.

Они замолчали. Каждый обдумывал сказанное другим.

- Я не хотел делать тебе больно, - тихо сказал Эдмунд, робко поцеловав мужа в шею.

- Снова чувствуешь себя виноватым, - усмехнулся Чезаре.

- Нет. Я делаю это, потому что хочу.

- Уверен? – негромко спросил альфа.

Ответом ему стал долгий поцелуй. Чезаре вскоре попытался перехватить инициативу, но Эдмунд не желал подчиняться и сам продолжал целовать мужчину, пытаясь объяснить, что проявление каких-то чувств с его стороны - это далеко не всегда вина или сочувствие.

- Теперь веришь? – хрипло спросил омега, оторвавшись от мужчины.

Но Чезаре ему не ответил. Он уже целовал шею омеги, нетерпеливо стаскивал с него рубашку. И Эдмунд не сопротивлялся. Он понимал, что Чезаре не умеет разговаривать, только действовать, выражая губами и руками то, что творится глубоко внутри.

Комментарий к Глава 48

Часть маленькая, писала в копицентре. Инета как не было, так и нет.

========== Глава 49 ==========

Чезаре и Эдмунд пробыли в Даунхерсте еще четыре дня. По какому-то негласному соглашению они оба не вспоминали ночной разговор, днем все были заняты, казалось, весь замок, да что там, весь мир вертелся вокруг спальни Ника. Каждый считал своим долгом заглянуть в комнату и узнать, не нужно ли чего господину, который уже начинал терять терпение от этого.