Все, кроме правды

– Говоришь как типичный юрист. Выкрутился он… – я медленно пролистала статью, – «самозащита». На самом деле я не знаю, не могу точно понять. Тут только снимки экрана, а где сами статьи, я не знаю.

– Это тоже сработает. Если прочтешь решение суда, будешь знать, почему его оправдали. Погоди-ка…

Хлопнула дверь, тихий стук, потом шаги, стук каблуков по мрамору. Она вышла в фойе – одна, скорее всего. Мне это фойе очень не нравилось, и каждый раз я напрягалась, когда проходила через него. Совсем не так, как в больницах.

– Поищи, – попросила Одри.

– Что поискать?

– Вводи точно, как я скажу.

– О’кей.

– Королевский адвокат против Дугласа, 2010.

– О’кей. – Я набрала запрос. – Ничего нет.

– Ладно, открой сайт с юридическими отчетами Шотландии. Потом в окно поиска введи эту фразу. Используй мои данные для входа – у нас есть доступ ко всем отчетам. – Понизив голос, она сказала: – Одри Капур, пароль: «Амритсолнышко1».

– Сработало, – ответила я.

Загрузилось. Большой кусок текста, мелким шрифтом, без разбивки на абзацы.

– Тут должно быть лишь изложение основных вопросов, не само решение. Что там после слова «вердикт»?

Я прочла:

– «Не доказано».

Наступила длительная, напряженная пауза.

– Не доказано? – повторила Одри.

– Да, так тут написано. Одри, ты меня пугаешь. Скажи что-нибудь. Объясни!

– Ты знаешь, что значит вердикт «не доказано»?

– Нет, наверное.

– Он отличается от «невиновен».

– В смысле?

– Очень дурной вердикт, Рейч, – сказала она тихо.

– Какой? – переспросила я, похолодев.

– Это… это необычно. Он не говорил, почему? Обычно…

– Обычно что?

– Это не значит «невиновен», Рейч. Такой вердикт существует только в Шотландии. Погугли.

Дрожащими пальцами я выполнила ее совет.

ДОКУМЕНТ 11

«Не доказано» – это вердикт, выносимый только шотландскими судами. Суд может закончиться одним из трех вердиктов: «невиновен», что ведет к оправданию, «виновен», что ведет к осуждению, и «не доказано». Фактически «не доказано» ведет к оправданию, хотя его не следует путать с «не виновен». Обычно его выносят в случае, когда судья или присяжные недостаточно убеждены в невиновности подсудимого, чтобы вынести вердикт «невиновен», но не обладают достаточными уликами, чтобы приговор был обвинительным.

– Что это значит? – я почувствовала, как от страха в животе возникают спазмы. – Я не поняла.

– Это все равно оправдание, – быстро заверила меня Одри. – Пока, Сэм. Доверенность отправлю на подпись, как только будет составлена, – сказала она кому-то и вернулась к разговору: – В Шотландии есть два способа отмазаться: «невиновен» и «не доказано». В вердикте «не доказано»… есть некоторая неоднозначность.

– То есть он не был признан невиновным? – дошло до меня наконец.

– Не был.

– Ничего себе.

– Понимаю. Прости, Рейч.

Разница между «невиновен» и «не доказано» была для меня тогда шире Атлантики. Она была важна, хотя я и не понимала, не видела, почему, как будто бы двигаешься по комнате в темноте вслепую, распознаешь мебель на ощупь, но не знаешь, где стены.

– Дурной вердикт, – повторила я хмуро. Мое лицо залилось краской, щеки загорелись, как будто я села в горячую воду. «Судья или присяжные недостаточно убеждены в невиновности подсудимого, чтобы вынести вердикт «невиновен», но не обладают достаточными уликами, чтобы приговор был обвинительным».

Я попыталась вспомнить, что именно говорил мне Джек. Он сказал, что его признали невиновным? Нет, кажется, не говорил. Он сказал – оправдали, что формально верно. Но он врал, когда сообщал мне подробности, и это ему с рук не сойдет.

Я прокрутила фотографии на экране. Последняя – селфи с Говардом. Они вместе лежали в кровати, кот расположился на сгибе руки Джека. Этот снимок он прислал мне по почте с подписью «Команда».

– Как жаль, что он мне так нравится, – буркнула я. – Такой веселый!

– Ничего нет опаснее, чем веселый мужчина, – заметила Одри.

– Верно, – вздохнула я. – Он мне скажет, что все это в прошлом. Если я спрошу.

– Тебе известно, почему он был оправдан?

– Нет. Я на самом деле никаких деталей не знаю. В одной из статей было что-то насчет адекватного применения силы. И Джек тоже неясно объяснял, говорил, что такая была тогда политика.

– Знаешь, что мы можем сделать?

Вот это «мы» меня порадовало.

– Нет. Что?

Я лежала на кровати, слегка теребя штору и глядя в ньюкаслскую ночь. Вок-кафе на другой стороне улицы освещало спальню розовато-красным цветом. Мне нравилась эта моя квартира в центре.

– Можем заказать протокол суда, – сказала Одри. – Любой может. Это общедоступные документы.

Я выглянула из окна и посмотрела на небо, белевшее от городских огней.