Все ловушки Земли

— Полагаю, сэр, — ответил Пертви, — правильный термин — силовой экран. Пара наших роботов создает над полигоном непроницаемое поле. Насколько мне известно, сэр, ничего нового изобретать не пришлось, приспособили то, что было. Добавили лишь временной фактор для дополнительной защиты.

— А от чего нужна защита?

— В нашем арсенале есть ПК-боеприпасы, сэр. ПК значит «полная конверсия». Мы их применяем во множестве по своему усмотрению, и…

— Ядерное оружие? Но как вы можете…

— Всего лишь игрушки, сэр, абсолютно безопасные, — весело возразил Пертви. — Совсем крошечные бомбочки, не больше горошины. Критическая масса мизерная. Излучение довольно мощное, но очень нестойкое, и примерно через час…

— Вижу, вы тут серьезно работаете над реалистичностью, — мрачно перебил робота Пакстон.

— Да, сэр, стараемся. Тем не менее операторы абсолютно ничем не рискуют. Нас можно сравнить с генеральными штабами враждующих стран. Защита очень надежна, сэр, да иначе и быть не может, ведь главная наша задача — сохранение искусства войны.

— Разве это искусство… — заспорил было Пакстон, но осекся.

Чем тут возразишь? Если раса решила содержать в абсолютно рабочем состоянии свою многотысячелетнюю цивилизацию, разве может она изъять из этой цивилизации какие-то элементы? Было бы глупо отрицать, что военное искусство — один из уникальных навыков человечества. Вполне логично, что оно хранится здесь — как страховка на случай, если когда-нибудь человечество подвергнется смертельной угрозе.

— Да, в этом есть определенная жестокость, — посетовал Пертви, — и для меня, робота, она куда ощутимее, чем для человека. Пехота несет чудовищный урон, но в замкнутом пространстве, да при такой огневой мощи, разве может быть иначе?

— Пехота? Хочешь сказать, что здесь дерутся роботы?

— Ну да. А кто еще мог бы управлять оружием? Не кажется ли вам, что было бы неразумно оборудовать поле боя, а потом…

— Но роботы?

— Миниатюрные, сэр. Не будь они совсем крошечными, как бы мы получали иллюзию полномасштабного сражения? Соответственно уменьшено и оружие, и все прочие атрибуты. Наши солдаты не семи пядей во лбу, но они умеют безоговорочно подчиняться и стоять насмерть. Массово производя роботов на фабрике, мы не можем придавать им индивидуальные черты, да это и не…

— Ладно, я понял, — перебил своего экскурсовода слегка огорошенный Пакстон. — Пожалуй, мне пора…

— Сэр, но я же только начал, еще ничего вам не рассказал. Тут такая уйма нюансов, такая гора проблем!

Они уже приблизились к мерцающей от края до края громадине, и Пертви указал на наклонную выемку с лестницей, что вела к полигону.

— Позвольте показать вам, сэр. — И Пертви засеменил по лестнице.

Она заканчивалась перед дверью.

— Это единственный проход, — сообщил робот. — Здесь во время перемирий мы пропускаем войска и боеприпасы, а между кампаниями — ремонтников, чтобы навели порядок. — Он ткнул пальцем в кнопку сбоку от двери, и та беззвучно ушла вверх. — Кампания длится несколько недель, за этот срок на полигоне скапливается немало хлама.

Глазам открылась выжженная земля — свидетельство бушевавшей недавно смерти, — и Пакстон содрогнулся, как от внезапного удара в живот. Он судорожно втянул воздух — и не смог выдохнуть; накатили головокружение и дурнота. Пришлось упереться ладонью в крутую стену выемки.

Пертви нажал другую кнопку, и дверь скользнула вниз.

— Да, в первый раз тяжело на это смотреть, — виновато произнес он, — но потом привыкаешь.

Пакстон медленно выпустил воздух из легких и огляделся. Выемка, где лежала лестница, перед дверью расширялась, отчего имела форму буквы Т; в стенах «перекладины» были вырублены обращенные к двери ниши.

— Сэр, как вы себя чувствуете? — спросил Пертви.

— Я в полном порядке, — сухо ответил Пакстон.

— А теперь, — взял бодрый тон экскурсовод, — я вам покажу огневое и тактическое управление.

Робот рысцой побежал вверх по лестнице, и человек поплелся следом.

— Боюсь, это займет много времени, — сказал Пакстон.

Но его слова не возымели действия.

— Сэр, вы должны это увидеть, — взмолился Пертви. — Раз уж пришли сюда, как можно отказаться от такого удовольствия?

«Надо спешить, — сказал себе Пакстон. — Уйти как можно дальше, пока хозяева не улеглись спать и пастор не вышел на охоту».

Пертви шагал впереди, вел человека по изгибающейся кромке полигона к наблюдательной вышке. К той, на которой Пакстон уже побывал этим вечером.

Робот остановился около лестницы.

— После вас, — сказал он.

Может, это ненадолго, а потом удастся сбежать? Хотелось бы отделаться от Пертви, не перегнув палку.

Наверху робот прошмыгнул мимо него в потемках и склонился над блоком управления. Щелкнуло, и на панели зажглись лампочки.

— Этот экран, — указал робот, — демонстрирует ситуацию на поле боя. Разумеется, сейчас он пуст, потому что игра не ведется, но в ходе нее здесь посредством определенных символов отражаются все события. Вот этот пульт управляет огневыми средствами, этот — пехотой, а этот…

Объяснения продолжались долго, но наконец Пертви с торжествующим видом отвернулся от приборов.

— Что скажете, сэр? — Робот явно ждал похвалы.