Все на пике. Начало эпохи нищеты

Чтобы скрыть или компенсировать это, мы ищем «дизайнерские» линии товаров с такими именами, как Calvin Klein или Марта Стюарт на своих этикетках. Но это товары, настоящие дизайнеры которых - люди, о которых мы никогда не слышали, не говоря уже о том, чтобы когда-либо видеть. В мебельном отделе Wal-Mart можно даже найти искусственные ремейки произведений искусства и ремесел («Mission-style»). В чем проблема?

Они выглядят как настоящие.

Что касается условий труда людей, которые на самом деле производят эти предметы - ну, вы не знаете и знать это не хотите. Не нужно много воображать, чтобы угадать, что Моррис подумает о ситуации.

О, чтобы снова быть модным

Движение искусств и ремесел занимало нижнюю часть кривой энергетической колокола истории; теперь, после столетия дешевой нефти, мы находимся чуть выше гребня, обдумывая наш путь обратно вниз. То, что произошло между ними, было кратковременным, вероятно неизбежным, но, тем не менее, трагическим взрывом производства и потребления в масштабах, невиданных прежде и никогда больше не увиденных. Сейчас заманчиво оглянуться назад, когда мы созерцаем обратную сторону кривой и с ностальгией смотрим на идеи и произведения Морриса, Райта и т. Д., Точно так же, как они оглядывались на гильдии ремесленников средневековья.

Но как будет выглядеть созданный руками человека мир через несколько десятилетий после Peak Oil? Увидим ли мы реализацию идеала декоративно-прикладного искусства?

Было бы неплохо так думать. Однако мир, в котором жили и работали Моррис и его коллеги, - включая культурные символы, навыки и даже в некоторых случаях легкодоступное сырье - испарился, уступив место миру, в котором большинство людей лояльно не к родине и религии(закону), но к продукту и имиджу.

Одно относительно недавнее изменение стиля - эстетика хиппи, макраме, тай-дай, бус, сандалий, длинных волос, цимбал и садов с травами - может содержать несколько подсказок для пост-углеродного будущего. Дома и украшения хиппи делались вручную, но зачастую довольно неумело. Это само по себе, возможно, является признаком того, что должно произойти, поскольку мы возвращаемся по необходимости к ручной работе, но без навыков или культурной памяти, чтобы направлять нас.

В свои ясные моменты эстетика хиппи (которая в целом была скорее музыкальной, чем визуальной) сформулировала последовательное неприятие потребительства и принятие «естественного». Но хотя в ней была предпринята попытка глубокой критики индустриально-корпоративной системы, она показало лишь ограниченное сходство с идеалами искусств и ремесел.

Отчасти это произошло из-за изменившегося инфраструктурного контекста: к этому моменту истории автомобили и электронные машины были настолько встроены в жизнь людей в промышленно развитых странах, что немногие могли представить себе реалистичную альтернативу.

Более того, бунт бэби-бумеров, по крайней мере, частично был вызван самим богатством, которое производила энергия в изобилии: арендная плата была дешевой, транспорт был дешевым, а еда была дешевой; как результат, отказ от участия в гонках по найму на несколько месяцев для того, чтобы настроиться и отключиться, был небольшим реальным личным риском. Таким образом, их неприятие и критика по своей сути были самоограничивающими.

Контркультура выразилась в мечтах о расслабленной, моторизованной мобильности (Easy Rider) и музыке, усиленной до максимума недорогим электричеством. Последнее было отнюдь не случайным: напряжение, заставлявшее гитары Харрисона и Клэптона тихонько рыдать, а голоса Грейс Слик и Дженис Джоплин доносится до задних рядов амфитеатров, вмещающих тысячи людей - короче говоря, сила музыки, объединяющей целое поколение, - была обязана в конечном итоге угольным электростанциям.

Те же самые 110-вольтовые, 60-амперные переменные токи питали стереосистемы в комнатах общежитий и квартирах по всей Америке, позволяя десяти миллионам подростков запоминать тексты песен, отпечатанных на виниловых (например, нефтяных) дисках, зная, что это были откровенные слова, которые не могли бы изменить ход истории.

Если эстетика хиппи хотя бы изредка была милой, ее легко стереотипировать, а в случае продвижения ее легко использовали циничные руководители рекламы. Кроме того, она часто наивно некритично относилась к собственным предположениям. Если вы хотите оценить для себя заложенные противоречия движения, просто возьмите напрокат и посмотрите фильм «Вудсток».

С широко раскрытыми глазами, самовосхвалительный идеализм «детей», прибывших на автомобиле, чтобы освободить себя с помощью любительской психофармакологии и поклониться алтарю электрического усиления, одновременно трогателен и невыносим.

Неудивительно, что революция потерпела неудачу: без понимания энергетической основы индустриализма и, следовательно, современного корпоративного государства, их восстание никогда не могло быть более чем символическим.