Всё начинается с любви… Лира и судьба в жизни русских поэтов

…Молодая женщина, постой,
Покорила ты меня осанкой
И улыбкой, чистой и простой,
Самогоном, песней и тальянкой.
Платье с кружевным воротником,
Ямочки на розоватых щеках,
На подушках, пышных и высоких,
Божество… и я к нему влеком.
Бедра, ягодицы, плечи, грудь
Встанут океанскими волнами,
Эта дева с райскими ногами,
Как она прекрасна, просто жуть!
Сеновал, диван или топчан
Испытаем до утра с толстушкой,
Утром не разбудите и пушкой,
Потому что от любви я пьян…

(«Я люблю провинцию души…»)

Но поэт снова становится и серьёзен, и по-сыновьи нежен, когда речь заходит о малой родине, с которой связано всё самое истинное и дорогое сердцу. Не случайно Тюленева знают и любят в Перми, откуда он родом. И не случайны в его ответах на вопросы сайта «Российский писатель» такие строки:

«А в русской глубинке выступление поэтов собирает полные залы…

Заверяю вас, что нет читателя благодарнее, чем простой русский человек. Там нас действительно ждут.

Вся сила и мощь зреет в провинции. Мы самые крутые, мы самые талантливые, мы самые сильные. Об этом я всегда спорю с московскими поэтами и критиками. Поэзия развивается не по горизонтали, а по вертикали: от земли – к небу, от души к Богу…» Золотые слова, и вовремя сказаны! А поэзия – вот она:

Шли родительской равниной,
Ты да я, да мы с тобой.
То с березкой, то с рябиной
Говорили вразнобой.

До столицы простиралась

Не захваченная даль,
Много здесь еще осталось
Из того, что сердцу жаль.

(«Ты и я»)

Или:

Еще грибы в бору растут
И кое-где трезвонят птицы,
Но холода идут, идут,
Как вороги из-за границы.

Нагие, как перед судом,

Стоят березы перед снегом,
А нет бы, постучаться в дом,
Поговорить бы с человеком.

(«Еще грибы в бору растут…»)

Отрадно, что в стихах Игоря Тюленева нет какой-то одной постоянной темы, когда поэт уже «пережёвывает» не раз сказанное, когда, на какой странице ни откроешь книгу, – одна интонация, зачастую один размер и не очень новая форма старого содержания. Когда, как выразилась давно одна землячка, от стихов пахнет пóтом. У Игоря в книге, как в жизни, всего хватает: и грусти, и юмора, и прямой публицистики, и не только доброй иронии. И всё – широко, правдиво, искренно… Поэт доверяет читателю самое сокровенное и надеется на понимание. И, как правило, не ошибается в этом. А потому и творческой смелости ему не занимать.

…Поехало, пошло веселье,
Звенели рюмки и ножи,
И вилки острое движенье
Моей коснулось бороды,

Но траекторию закончив,

Вонзилась с радостью в пельмень,
Он над столом взлетел, как кочет,
Любимец русских деревень.
А я его сначала в уксус,
Затем в горчицу, майонез.
Потом на клык… Он сразу душу
Наружу выставил, подлец.

А где душа, там наша песня,

Как пламя вьется над столом.
Всего-то водка, фарш и тесто!
А словно короли живем.

(«Ода русским пельменям»)

Такие стихи появляются, когда душа на месте, когда есть хороший тыл, где тебя понимают, прощают, если что, и никогда не предадут. А в этом Игорю и в самом деле повезло. Влюбился, и вот уже не один десяток лет длится это свидание… А впрочем, вот как он сам вспоминает об этом: «В семидесятые, в конце апреля в нашем городе (Перми) проводилась эстафета на приз областной газеты “Звезда”, в которой начинал с фельетонов будущий известный писатель Аркадий Гайдар. Я тоже бежал в этот день за свой техникум…

Рубашка, завязанная узлом на талии (живота тогда ещё не было), брюки клёш и рваные кеды китайского производства – вот и вся моя тогдашняя «экипировка»! А что вы хотите – мама умерла, когда мне было всего семь лет. Жил с мачехой, но постоянно убегал за двадцать километров к бабушке Анне, хоть зимой, хоть летом – и в том, что бог послал.