Всё начинается с любви… Лира и судьба в жизни русских поэтов

Я знал ее еще тогда,
В те баснословные года,
Как перед утренним лучом
Первоначальных дней звезда
Уж тонет в небе голубом…

И всё еще была она

Той свежей прелести полна,
Той дорассветной темноты,
Когда, незрима, неслышна,
Роса ложится на цветы…

Вся жизнь ее тогда была

Так совершенна, так цела,
И так среде земной чужда,
Что, мнится, и она ушла
И скрылась в небе, как звезда.

(«Я знал ее еще тогда…»)

Тютчеву многое было дано. Его мысль и душа воспаряли в такие глубины Вселенной, что бытовало мнение о недоступности его поэзии широкому кругу читателей, в первую очередь философской лирики. Но прошло сто лет, и томик Тютчева стали брать с собой космонавты, отправляясь к звёздам, которые так хорошо видел и чувствовал их красоту поэт, не прибегая к иным инструментам, кроме души.

Есть некий час в ночи, всемирного молчанья,
И в оный час явлений и чудес
Живая колесница мирозданья
Открыто катится в святилище небес…
Небесный свод, горящий славой звездной,
Таинственно глядит из глубины, —
И мы плывем, пылающею бездной
Со всех сторон окружены.

Способность Тютчева взглянуть на многие явления жизни философски, используя при этом всю палитру языка, говорит о нём как о большом Мастере, так и о масштабе его личности.

И конечно, среди вершинных стихотворений Фёдора Ивановича Тютчева есть одно, ставшее не только любимым в России романсом, но и яркой звездой на фоне всей мировой поэзии, когда само совершенство его не нуждается в похвале. Оно лишь великодушно, как июльский роскошный восход, позволяет купаться в своих лучах и чувствовать себя совершенно счастливым человеком – даже в начале третьего, очень непростого, тысячелетия… Тютчеведу Александру Николаеву удалось привести убедительные доказательства, что знаменитые строфы были написаны под впечатлением встречи с Клотильдой Ботмер, с которой Тютчев увиделся весной 1826 года после возвращения из отпуска на родине. В это время к Клотильде сватался коллега Тютчева, барон фон Мальтиц. Однако юная красавица всё тянула с согласием, не в силах забыть Тютчева. Но, узнав о том, что Фёдор Иванович женат, и поняв всю тщетность надежд, дала согласие Мальтицу. Через годы они встретились снова в Карлсбаде, и былые чувства вспыхнули вновь…

Нет необходимости приводить стихотворение целиком: во-первых, оно не коротко, во-вторых, известно даже тем, кто просто слышал романс «Я встретил Вас…» (музыка Леонида Малашкина). И всё же – последние строчки:

…Тут не одно воспоминанье,
Тут жизнь заговорила вновь, —
И то же в вас очарованье,
И та ж в душе моей любовь!..

«Он умел, – по свидетельству А. Фета, – вместить в небольшом объеме книги столько красоты, глубины, силы, одним словом, поэзии!..» Его целиком поддерживает Лев Толстой: «Вы знаете, кто мой любимый поэт? – Тютчев». И он же: «Без него нельзя жить».

А.А. Фет.

Художник И.Е. Репин

Широко известны такие строки Поэта:

Нам не дано предугадать,
Как наше слово отзовется, —
И нам сочувствие дается,
Как нам дается благодать…

Поистине Россия – великая страна, коли время от времени рождает таких людей, как Тютчев. От одного только имени его становится на душе и теплее, и светлей. Ибо он не боялся открыть своё сердце нам, ибо верил, что главными для нас станут не перипетии его личной жизни, а то, что осталось на века: его совершенно волшебные стихи, его душа – любящая, открытая, тонкая, щедрая, мудрая. Так, как он писал о любви, – мало кому удавалось. Знание женской души, способность не только принять её – сложную, непостоянную, но ещё и понять, – такое редко удаётся как в жизни, так и в поэзии. Его публицистика, на том же гениальном уровне, во многом оказалась пророческой, и не только для России. Вот почему поэзия Тютчева, дай бог, будет освещать и согревать сердца ещё не одного поколения в нашей стране и за её пределами.

Отозвалось русское сердце!.. (П. Ершов)