Всё начинается с любви… Лира и судьба в жизни русских поэтов

Сутулый, больной, бритолицый,
уже не боясь ни черта,
по улицам зимней столицы
иду, как Иван Калита.

Слежу, озираюсь, внимаю,

опять начинаю сперва
и впрок у людей собираю
на паперти жизни слова.
Мне эта работа по средствам,
по сущности самой моей;
ведь кто-то же должен наследство
для наших копить сыновей.

Нелегкая эта забота,

но я к ней, однако, привык.
Их много, теперешних мотов,
транжирящих русский язык…

Но, конечно же, нередко напоминали о себе и жестокие лагерные годы, заставляли поэта браться за перо… И сегодня от строк этих порой пробирает дрожь, потому что мастер слова умеет это передать даже через небольшой эпизод, от которого у читателя сжимается сердце.

…И на ходу колонне встречной,
Идущей в свой тюремный дом,
Один вопрос, тот самый, вечный,
Сорвавши голос, задаем.

Он прозвучал нестройным гулом

В краю морозной синевы:
«Кто из Смоленска?
Кто из Тулы?
Кто из Орла?
Кто из Москвы?»

И слышим выкрик деревенский,

И ловим отклик городской,
Что есть и тульский, и смоленский,
Есть из поселка под Москвой.

Ах, вроде счастья выше нету —

Сквозь индевелые штыки
Услышать хриплые ответы,
Что есть и будут земляки.

Шагай, этап, быстрее,

шибко,
забыв о собственном конце,
с полублаженною улыбкой
На успокоенном лице.

(«Земляки»)

И приходит понимание неимоверных испытаний, выпавших на долю многих тысяч ни в чём не повинных людей…

В 1967 году вышел и стал большим событием в литературе небольшой сборник «День России» с лучшими стихотворениями Ярослава Смелякова. Не случайно в этом же году он стал Лауреатом Государственной премии СССР. Член Правления СП СССР с 1967-го, Правления СП РСФСР с 1970-го. В эти годы нередко бывал за рубежом, о чем можно читать в книге «Декабрь». Много занимался переводами с украинского, белорусского и других языков народов СССР. В последние годы жизни Смеляков – уже очень известный поэт, признанный благодарными читателями. Правда, за независимый характер приходилось платить полной мерой, даже будучи на том свете. После опубликования стихотворения «Жидовка» Ярославу Васильевичу дружно присвоили звание антисемита, хотя все понимали, что не на пустом месте возникло это стихотворение.

Прокламация и забастовка.
Пересылки огромной страны.
В девятнадцатом стала жидовка
Комиссаркой гражданской войны.

Ни стирать, ни рожать не умела,

Никакая не мать, не жена —
Лишь одной революции дело
Понимала и знала она…

Брызжет кляксы чекистская ручка,

Светит месяц в морозном окне,
И молчит огнестрельная штучка
На оттянутом сбоку ремне…

Да, были и такие «комиссарши». Та же Розалия Землячка, одна из организаторов «красного террора» в Крыму против остатков белой армии и мирного населения… Поэт не боялся вступать в острые полемики и в тридцатые годы, и на важных постах в руководстве Союза писателей СССР. Известны его версии гибели Маяковского, противоречащие принятым официально, он не отказывался и от популярного среди читателей стихотворения «Любка», которого в студенческой среде, и не только, распевали на мотив «Мурки», и чего только Смеляков не наслушался в свой адрес по этому поводу! И не только наслушался, но и загремел в том же 1934 году в лагерь, как враждебный новой России элемент. Вот несколько строф из этого стихотворения.