Читаем Все народы едино суть полностью

Недалеко от Холмогор, пройдя семьсот вёрст, впадает в Двину река Пинега, которая течёт с востока с правой стороны. От Двины можно через двести верст по реке Пинеге добраться до мыса, называемого Николаевым, где на расстоянии полуверсты суда перетаскивают в реку Кулой, а река Кулой начинается на севере из озера того же названия; от её истоков шесть дней пути до устьев, где она впадает в океан. При плавании вдоль правого берега моря приходится миновать следующие владения: Становище, Калунчо и Апну. И, обогнув мыс Карговский Нос и Становище, Каменку и Толстый, можно попасть, наконец, в реку Мезень…

(Далее описывается путь до рек Цилъмы и Печоры, до Пустозёрска, а затем — вверх по Печоре.)

За реками Печорой и Шугуром у горы Каменный Пояс[339], точно так же у моря, на соседних островах и около крепости Пустозёрска живут разнообразные и бесчисленные народы, которые называются одним общим именем самояди (то есть, так сказать, сами себя ядущие). У них имеется великое множество птиц и разных животных, каковы, например, соболя, куницы, бобры, горностаи, белки и в океане животное морж, о котором сказано выше, кроме того весь, точно так же белые медведи, волки, зайцы, джигетаи, киты, рыба по имени сёмга и весьма многие другие. Эти племена не приходят в Московию, ибо они дики и избегают сообщества и сожительства с другими людьми. От устьев Шугура вверх по реке до Пояса, Артавиша, Каменя и большего Пояса три недели пути. Подъём на гору Камень занимает три дня…

(Далее — о пути к р. Сосьве, упоминание вогуличей и югричей; автор сообщает, что князья югорские, «как говорят», платят дань великому князю московскому.)

Народы грустинцы и серпоновцы получили имя от крепости Серпонова, лежащей в Лукоморье на горах за рекою Обью. С людьми же Лукоморья, как говорят, случается нечто удивительное, невероятное и весьма похожее на басню; именно говорят, будто каждый год, и притом в определенный день ⅩⅩⅦ ноября, который у русских посвящён св. Георгию, они умирают, а на следующую весну, чаще всего к ⅩⅩⅣ апреля, наподобие лягушек, оживают снова. Народы грустинцы и серпоновцы ведут и с ними необыкновенную и неизвестную в других странах торговлю. Именно, когда наступает установленное время для их умирания или засыпания, они складывают товары на определенном месте; грустинцы и серпоновцы уносят их, оставив меж тем и свои товары по справедливому обмену; если те, возвратясь опять к жизни, увидят, что их товары увезены по слишком несправедливой оценке, то требуют их снова. От этого между ними возникают весьма частые споры и войны. Вниз по реке Оби, с левой стороны, живет народ каламы, которые переселились туда из Обиовии и Погозы. Ниже Оби до Золотой старухи, где Обь впадает в Океан, находятся следующие реки: Сосьва, Березва и Данадим, которые все начинаются с горы Камень Большого Пояса и соединённых с нею скал. Все народы, живущие от этих рек до Золотой старухи, считаются данниками государя московского.

Золотая баба[340], то есть Золотая старуха, есть идол, находящийся при устье Оби, в области Обдоре, на более дальнем берегу. По берегам Оби и по соседним рекам, в окрестности, расположено повсюду много крепостей, властелины которых (как говорят) все подчинены государю московскому. Рассказывают, или, выражаясь вернее, баснословят, что этот идол «Золотая старуха» есть статуя в виде некой старухи, которая держит в утробе сына, и будто там уже опять виден ещё ребенок, про которого говорят, что он её внук. Кроме того, будто бы она там поставила некие инструменты, которые издают постоянный звук наподобие труб. Если это так, то я думаю, что это происходит от сильного и непрерывного дуновения ветров в эти инструменты…

(Далее автор продолжает фантастические рассказы.)

За рекой Тахнин, как говорят, живут люди чудовищной формы; у одних из них, наподобие зверей, всё тело обросло шерстью, другие имеют собачьи головы, третьи совершенно лишены шеи и вместо головы имеют грудь. В реке Тахнин водится также некая рыба с головой, глазами, носом, ртом, руками, ногами и другими частями совершенно человеческого вида, но без всякого голоса; она, как и другие рыбы, представляет собою приятную пищу.

Перейти на страницу:

Все книги серии История Отечества в романах, повестях, документах

Похожие книги

100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.
100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии»Первая книга проекта «Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917–1941 гг.» была посвящена довоенному периоду. Настоящая книга является второй в упомянутом проекте и охватывает период жизни и деятельности Л.П, Берия с 22.06.1941 г. по 26.06.1953 г.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное
10 гениев, изменивших мир
10 гениев, изменивших мир

Эта книга посвящена людям, не только опередившим время, но и сумевшим своими достижениями в науке или общественной мысли оказать влияние на жизнь и мировоззрение целых поколений. Невозможно рассказать обо всех тех, благодаря кому радикально изменился мир (или наше представление о нем), речь пойдет о десяти гениальных ученых и философах, заставивших цивилизацию развиваться по новому, порой неожиданному пути. Их имена – Декарт, Дарвин, Маркс, Ницше, Фрейд, Циолковский, Морган, Склодовская-Кюри, Винер, Ферми. Их объединяли безграничная преданность своему делу, нестандартный взгляд на вещи, огромная трудоспособность. О том, как сложилась жизнь этих удивительных людей, как формировались их идеи, вы узнаете из книги, которую держите в руках, и наверняка согласитесь с утверждением Вольтера: «Почти никогда не делалось ничего великого в мире без участия гениев».

Александр Владимирович Фомин , Александр Фомин , Елена Алексеевна Кочемировская , Елена Кочемировская

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука / Документальное
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное