Все наши разницы

Я не намеревалась ни о чем говорить с Жуковским, но и не хотелось, чтобы это было воспринято, словно стесняюсь остаться с ним на несколько минут наедине. Хмель не спал окончательно, но больше не делал из меня шальную дуру, потому и притворяться бессознательным телом без права голоса я не собиралась. Но желала уязвить его хоть чем-то:

– А не боитесь, что потом уже про нас с вами сплетни будут сочинять?

К удивлению, вместо ответа Дмитрий очень широко и искренне улыбнулся. Аж мурашки по спине прошли от непонятного, но объемного подтекста. Интересно, что он этой лыбой так отчетливо сейчас до меня донес? Не имея желания выяснять, я беззаботно пожала плечами и отправилась к машине.

Когда уже садилась, Аслы снова заголосила:

– Димчанский! Ты только на будущее запомни, тебе в нашу компанию вход закрыт! Мы не позволим тебе сбивать прицел у Мишаниных девиц! – и пихнула локтем остолбеневшего от такого выпада приятеля. – Даже не рассчитывай к нам влиться!

А ведь я не заметила, что подруженька моя тоже нехило поддала, раз подобное выдает. Жуковского, похоже, тем же самым турецким солнышком огрело, поскольку он в ее оре уловил какой-то смысл и на ходу ответил, не оборачиваясь:

– Прозвучало как вызов.

Ася с хохотом добавила еще:

– И к нашей Анютке даже не пробуй подобраться! Она таких молокососов как орешки щелкает!

Дмитрий уже распахнул свою дверь и произнес, хотя и не так громко:

– Посмотрим.

Ну вот что за раздражающий человек? Он эти странные намеки специально раскидывает, чтобы все вокруг напрягались и расшифровывали дополнительные смыслы? А я не буду, надоело!

Глава 7

Назвав адрес, я тотчас примолкла: лучше всю дорогу провести в тишине, чем ляпнуть что-нибудь и завтра об этом пожалеть. Но у Жуковского были другие планы:

– Видать, на повестке дня у нас два основных вопроса. Но продолжу тот, который начали. Я сейчас подумал, что не откажусь послушать ваши извинения. Даже остальным передавать не буду – себе все оставлю.

– Я вас не обвиняла! – отреагировала я на выпад. – Просто спросила у Полины. Не думала же, что она группу поддержки призовет. – Немного поразмыслила и под нос буркнула: – И для начала неплохо было удостовериться, что ни один из вас действительно не участвовал.

– Так это легко, – удивил он. – На повороте же туда? Вы так близко к универу живете – удобно.

Вел машину Дмитрий спокойно и расслабленно, как будто родился за рулем. Его слова заинтриговали, а студент словно уже переключился на другую тему, тем самым вынудив меня переспрашивать:

– Легко? Так докажите, что это не вы! Может, заодно и настоящего виновного обнаружите?

– Скорее всего, это одно и то же, – он пожал плечами. – Мне ведь тут недавно тачку на парковке зацепили.

Я тихо усмехнулась. Дичь какая-то: я уже в третий раз слышу историю о поцарапанной машине, словно меня это каким-то боком касается. Если мы сейчас как раз в том самом автомобиле, то его уже и из сервиса забрали. От повреждений не осталось и следа, а мне продолжают то знаковое событие всеми устами пересказывать.

– И? – немного раздраженно уточнила я.

– И мать одной первокурсницы теперь два года будет выплачивать мне долг, – ответил он. – Машину отец брал в Германии в прошлом году, недешево вышло, один бампер – как ее зарплата в месяц, придется попотеть.

Мне не понравилось равнодушие, с которым он сообщил о своей победе над какой-то женщиной. И ведь ясно, что такие расходы Жуковского-старшего в нищету не сведут, но сынок все равно с виновницы три шкуры сдерет. Это мнение я и озвучила:

– Жестоко. Особенно странно это слышать от человека, которому никогда не приходилось жить на среднюю зарплату.

Дмитрий покосился на меня, а в зелено-карих глазах скользнула ирония.

– Поверите, если скажу, что пошел бы на любые уступки, если бы она не сбежала? Мне хватило бы обычного «извините, не умею парковаться» или «поспешила, дочь на важную контрольную опаздывала». Два года она будет платить не за царапину, а за свинство. Заставила меня потратить время, бегать за ней. Ну я и догнал, раз мне предложили такую игру.

На это мне нечего было возразить, я сама не знала, где проходит граница между мелочностью и запретом вытирать о себя ноги. Возможно, Жуковские относятся к тому типу людей, с которыми можно договориться, но для этого непременно надо договариваться. Парень уже осматривал обочину, ища место, где приткнуть машину, а я скривилась – уже доехали, но даже не приступили к важному:

– Дмитрий, почему я все еще слушаю эту историю о причудах богатеньких?

– Так к тому и веду, – без паузы отозвался он. – Я ж виновную не по запаху нашел, а по записям с камер. Территория возле универа вся ими напичкана.

Я невольно охнула. Про видеонаблюдение мне даже в голову не пришло спрашивать, но ведь и руководство вуза этот вопрос не поднимало! Жуковский продолжил: