Все нечестные святые

Кто-то может грешным делом подумать, будто невозможность для Пита служить в армии так сильно его подкосила из-за того, что семья в нем разочаровалась. На самом деле всё вышло наоборот. Если вы живете среди великанов-людоедов, то разочаровать их – дело нехитрое. Кто-то даже скажет, что людоеды этого заслуживали, в конце концов, на то они и людоеды. Вот только Уайатты отнюдь не были людоедами. Джордж Уайатт, человек резкий и прагматичный, вовсе не был жесток. Он оценил ситуацию и предпринял ряд шагов, чтобы ее исправить. Когда Пит-доктор с рук на руки передал Пита-сына отцу вкупе с вердиктом «к службе непригоден», Джордж снова поразмыслил над ситуацией и по-деловому сообщил отпрыску, что тот сможет найти себе какое-нибудь другое занятие, и вообще он не сомневается, что в любом случае семейное дело продолжит Декстер, так что Питу не стоит думать, будто он уронил честь семьи потомственных военных. Флора Уайатт, мать Пита, вышла замуж за военного, и ее мать вышла замуж за военного, и мать ее матери вышла замуж за военного, и еще в Испании мать матери ее матери вышла замуж за военного – и так далее и тому подобное, вплоть до самых дальних предков матери Пита, а также до самого основания армии. И всё же мать не устыдилась неспособности своего сына служить. Вместо этого она сказала: «Уверена, ты найдешь другой способ послужить своей стране». И Декстер Уайатт, младший брат Пита, больше всех в семье смахивавший на великана-людоеда, сказал: «Я пристрелю всех врагов вместо тебя, Пит».

Эта доброта, тем не менее, усугубила страдания Пита, потому что наглядно продемонстрировала: самый жестокий в этой ситуации – сам Пит.

Юноша понимал, что своим отъездом ничего не исправит, и не пытался сбежать от самого себя. Зато он полагал, что, возможно, найдет что-то, чем можно будет утолить его ненасытное чувство долга, потому что это сосущее чувство зияло у него в сердце огромной дырой.

«Грузовик станет решением проблемы», – думал Пит.

Работая в сарае, молодой человек при каждом удобном случае выглядывал в окошко и посматривал на вожделенное транспортное средство. Грузовик, точно путеводная звезда, напоминал Питу о том, ради чего он стер обе ладони, так что те покрылись волдырями. В какой-то момент ему показалось, что задняя дверца грузовика открыта, но когда он снова выглянул в окно, дверца оказалась закрыта.

Спустя несколько часов работы Пит сообразил, что из глубины сарая исходят некие звуки, происхождение которых никак нельзя объяснить дождем, присутствием лошадей или храпом Луиса. Двинувшись на звук, Пит обнаружил в стене сарая узкую, низкую нишу, а в ней – дверь. По ту сторону двери стоял под дождем Майкл Сория, отец Хоакина.

Майкл работал. Ему еще не рассказали про Даниэля, а даже если бы и рассказали, он всё равно бы работал. С тех пор как он лишился большей части своей семьи во время инцидента с немцем и ребенком, Майкл начинал работать, едва продрав глаза поутру, и заканчивал, только закрывая глаза вечером; он даже ел стоя и умудрялся отправить все необходимые телесные потребности за две минуты до отхода ко сну. Он был чрезвычайно старомоден. Многие ошибочно принимали Майкла за дедушку Хоакина. Он стал отцом в довольно зрелом возрасте, а из-за своей бороды казался еще старше. После того случая с немцем и ребенком Майкл перестал подстригать волосы и бороду, позволив им расти как вздумается. Теперь и волосы, и борода отросли так сильно, что Майклу приходилось закручивать и то и другое в узлы и перевязывать ремешками, так что один пучок торчал у него на затылке, а второй болтался под подбородком. Из-за постоянной работы и возраста у Майкла страшно болели и ныли все кости, поэтому, ложась в постель, он распускал увязанные в пучки волосы и бороду, ибо уже давно обнаружил, что только лежа на массе своих волос чувствует облегчение.

Вот чего хотел Майкл: работать. Вот чего он боялся: что однажды станет слишком немощным и не сможет работать.

Когда Пит Уайатт услышал Майкла, тот прямо под дождем чинил фундамент сарая. В начале года на Бичо Раро обрушилась кара Господня в виде стаи сусликов, имевших всего две цели: увеличить количество сусликов и выкапывать свои норы прямо под сараем. Суслики так преуспели в достижении первой цели, что собаки Антонии теперь сидели на вкусной и полезной диете, состоявшей из одних только сусликов; к достижению второй цели грызуны тоже приближались настолько успешно, что сарай опасно накренился, грозя обрушиться из-за целой сети сусликовых гостиных. Прежде Майкл осуществлял временный ремонт, затыкая норы неудачными твердокаменными кексами, выпеченными Розой, однако со временем диаметр нор перерос кулинарные таланты Розы, и Майклу не осталось другого выбора, кроме как взяться за перестройку всерьез.

Пит оценил открывшуюся ему картину и выступил с предложением:

– Нужна помощь?

Майкл оглядел Пита и выступил с встречным предложением:

– Идет дождь.