Все нечестные святые

На следующий день после радиоинтервью Марисита готовилась снова отправиться на поиски Даниэля. Конечно, она испугалась, узнав, что ее любовь к Даниэлю делает ее уязвимой для его тьмы, однако от этого ее решимость найти любимого не уменьшилась. В конце концов, он сам рискнул ничуть не больше и не меньше, предложив ей помощь.

Однако интервью побудило Мариситу к самоанализу, в результате которого она осознала, что ее план беспрерывных поисков Даниэля, не предусматривающий возвращения за новыми припасами, подозрительно близок к ее недавнему решению уйти в пустыню и там умереть. Критически рассмотрев свое первоначальное побуждение искать Даниэля непрерывно, не восполняя запас еды и не заботясь о собственном здоровье, она нашла этот план неудовлетворительным по причине его несовершенства. Марисита усовершенствовала план: теперь она станет искать Даниэля ежедневно, но часть дня будет проводить в Бичо Раро, чтобы пополнить запас еды, воды и немного поспать.

Раньше она хотела уйти в пустыню из-за охватившего ее отчаяния. Теперь же она поклялась, что отправится туда лишь во имя надежды. По крайней мере, она обязана Даниэлю тем, что он вдохнул в нее эту новую, безупречную цель.

Итак, она приготовила новую порцию тортилий, дабы взять с собой сегодня. Хоть она и не могла бы назвать себя идеальным поваром, однако же никто и никогда еще не видел повара, настолько приблизившегося к идеалу, поэтому Мариситу даже попросили готовить еду для пилигримов. Приготовленная ею пища благоухала так восхитительно и выглядела так заманчиво, что Сория завидовали, но не настолько, чтобы решиться отведать ее блюда. (В настоящее время из всей семьи Сория готовила одна Роза: Антония вечно пребывала во взвинченном состоянии и готовить не могла, а Джудит вообще уехала, но даже она стряпала без души, а сама Роза потчевала домочадцев в основном слухами.) Словом, плодами почти достигнутого совершенства Мариситы наслаждались одни пилигримы. Кстати говоря, не так-то просто приготовить еду, если над вами непрестанно идет дождь, поэтому для Мариситы устроили специальные условия.

Она и так жила в особом, необычном домике, прозванном Хижиной доктора. Это была самая старая из всех сохранившихся построек Бичо Раро, ее возвели еще в те времена, когда Сория только-только прибыли сюда. Впрочем, сами члены семьи Сория никогда в этом домике не жили. Построил его первый пилигрим, прибывший из Колорадо, доктор, который после получения первого чуда остался с Бичо Раро до самой своей смерти. Он так никогда и не признался членам семьи Сория, почему приехал в Бичо Раро – тьма стала расти в нем более сорока лет назад, после выигранной им смертельной дуэли с другим доктором. Во многих отношениях Хижина доктора как нельзя лучше подходила Марисите, ибо тот доктор трудился без устали, леча чужие хвори, но так и не смог исцелиться сам.

Хижина являла собой старую, довольно грубую постройку с земляным полом, и когда стало ясно, что Марисита в ближайшем будущем не покинет поселение, Майкл и Луис выкопали простые дренажные канавки в трех комнатах домика, чтобы обеспечить отток воды от кухни и кровати Мариситы. Таким образом, снимался риск полного затопления домика, и Марисита могла не бояться утонуть во сне; вдобавок вода могла беспрепятственно стекать с кухонных столов, пока Марисита готовила еду. Предыдущий жилец, пилигрим, который теперь уже съехал, соорудил для Мариситы специальные зонтики разных размеров из прозрачного пластика и вешалок для одежды. Девушка ставила зонтики над горшками и мисками, чтобы предотвратить их затопление. Поначалу она толком не видела сквозь толстый пластик, что делают ее руки, но в конце концов и это дело, как и многие другие, стало у нее спориться.

– Как вы сегодня поживаете, мистер Банч? – спросила Марисита, поджаривая соус чили. К двери ее домика подошел, пошатываясь, Телдон Банч, пилигрим, с ног до головы обросший мхом.

– М-м-м, – ответил Телдон. Роман в бумажном переплете он вывернул страницами наружу, перегнул и засунул под мышку, так что Марисите было больно глядеть на бедную книжку. – Завтрак готов?

– Завтрак был несколько часов назад, – сказала Марисита. – Вы его пропустили. Проспали?

– Потерял счет времени, – ответствовал Телдон. Надо сказать, счет времени он терял постоянно. – Что-нибудь осталось, душенька?

– Могу положить вам чего-нибудь. – В кастрюльке постоянно тушились бобы, да и помидоры обжарить недолго, а пара яиц довершила картину. В ожидании еды Телдон, ссутулившись, читал книгу, рассеянно почесывая зарастающую мхом щеку. Марисита готовила, а сама всё думала о радиоинтервью и о том, что станет рассказывать о своем прошлом, если согласится снова прийти на шоу. Она гадала, слышал ли ее Даниэль, и если слышал, то как отнесся к ее рассказу о том, как он ей помог.